Жена или жертва?..

В студию решительно вошла Гленда. Она явно не могла оставаться в стороне от происходящего в мансарде и, вероятно, хотела посмотреть, чем занимается Гленн. Он даже не взглянул на нее, но зато я дерзко и открыто смотрела ей прямо в лицо, хотя она делала вид, что не замечает моего присутствия.

Она внимательно наблюдала, как под резцом ее брата откалываются куски алебастровой глыбы и постепенно проявляются очертания женской головки, но ничего не говорила, пока он не сделал в работе перерыв.

— А ты не боишься испортить камень, работая без предварительного макета?

Гленн уклонился от ее взгляда.

— Будь добра, уйди отсюда, Гленда, — твердо сказал он. — Не мешай мне своими советами, ведь ты, в отличие от меня, никогда не работала с алебастром.

На ее лице появилось такое искреннее выражение обиды и недоумения, что даже мне стало ее жалко. А ведь она тоже испытывает зависимость от брата, вдруг промелькнуло у меня в голове. Они очень близки, эти двое, и, может быть, именно поэтому между ними происходят подобные размолвки. Но я не хотела становиться между ними. У меня было свое собственное место в этом треугольнике. Гленн — мой муж, и я, как хорошая жена, должна помочь ему в его творчестве.

Гленда, оставив обидные слова брата без ответа, повернулась и мягкими, крадущимися кошачьими шагами ушла из мансарды. Я сразу почувствовала, что Гленн испытывает облегчение. Он с новыми силами погрузился в работу, делая паузы только для того, чтобы протереть алебастр от крошек и пыли, летящих из-под резца.

— Ложись спать, Дина, — бросил он, не глядя на меня. — Я приду позже. Мне хочется закончить всю черновую работу, чтобы завтра приступить непосредственно к головке.

В холле я наткнулась на Колтона, который стоял в дверях своей комнаты, прислушиваясь к звукам, доносящимся из мансарды.

— Гленн поработает еще немного, — сказала я ему. — Он сейчас готовит камень для завтрашней работы.

Колтон добродушно улыбнулся мне.

— Это замечательно. Мне не мешают подобные звуки. Я очень рад, что мой сын вернулся к творчеству, причем выбрав свой собственный путь. Он не позволил минутной слабости одолеть себя, как было раньше. Я с каждым днем убеждаюсь, что ваше влияние на него благотворно, моя дорогая.

Мне польстили его слова. Что бы ни думала обо мне Гленда, Колтон Чандлер встал на мою сторону, а я уже почувствовала, что именно ему принадлежит в этом доме главная роль. Он обладал гораздо большей силой духа и волей, чем все остальные вместе взятые, за исключением, пожалуй, Номи. Эта женщина должна была обладать на редкость сильным характером, чтобы прожить столько лет среди Чандлеров.

Я пожелала Колтону доброй ночи и прошла к себе.

Когда я включила свет на туалетном столике, на кровати что-то блеснуло зеленым переливающимся светом. Ведьмин шар дожидался меня возле моей подушки.

Вся кипя от возмущения, я пересекла комнату, взяла его в руки, спустилась вниз через холл, подошла к комнате Гленды и постучала.

Не дождавшись ответа, я резко толкнула дверь. В комнате никого не было, только горели две лампы. Одна — на прикроватной тумбочке, а другая — возле черной мраморной головки.

Я положила зеленый стеклянный шар на кровать Гленды. Пусть сама играет в свои игрушки! Я не собираюсь принимать в этом участия.

Когда я уже шла обратно к дверям, мне на глаза попалась огромная корзина ручного плетения, явно привезенная из Вест-Индии, которая стояла на откидном столике. Она была доверху наполнена ведьмиными шарами разных размеров: от самых крошечных, не больше бутылочной пробки, до крупных, величиной почти с куриное яйцо. В приглушенном свете настольных ламп они переливались всеми цветами радуги — синим, желтым, пурпурным. Но у меня сейчас не было времени рассматривать их. Прежде чем покинуть комнату, я обернулась и задержала взгляд на искаженном страданием лице из черного мрамора, созданном руками Гленна.

Теперь, познакомившись с живой Глендой, я видела ее несомненное сходство с этой скульптурой, но все же под мраморной поверхностью скрывалось гораздо больше. Гленн не смог бы изобразить сестру таким образом, если бы не знал так же хорошо, как себя самого. Сейчас это лицо почему-то взволновало меня, поколебав неприязнь к Гленде. Может, я сама виновата в том, что между нами сложились такие отношения, — держалась вызывающе или вела себя слишком враждебно.

— Что тебе здесь понадобилось? — раздался за моей спиной резкий голос Гленды, и я виновато повернулась к ней.

— Я только хотела вернуть тебе твой шар, — указала я на кровать. — Ты знаешь, что я в нем не нуждаюсь.

Она прошла мимо меня и повертела зеленый шар в руках.

Я попыталась вернуть те ощущения, которые испытывала минуту назад, чтобы побороть вновь вспыхнувшую между нами враждебность.

— Гленда, — сказала я примиряюще, — давай попробуем начать все сначала? Ты — сестра человека, которого я люблю, и мне хотелось бы, чтобы ты тоже полюбила меня.

Ее темные глаза возбужденно сияли, словно черный янтарь, а руки нервно вертели ведьмин шар.