Жена из прошлого. Книга 3

Пробраться в храм тайком под покровом ночи не вышло. Нас заметили ещё издали и, как и ожидалось, встретили с «распростёртыми объятиями». А если быть совсем точным, с оружием наготове и сворой искажённых.

Насчёт своры я, конечно, погорячился. К счастью. Иначе бы мы так и остались у подножия древних развалин. В виде растерзанных трупов, этим падальщикам на радость. Но радовать их и умирать я не собирался.

Не сегодня. Не сейчас, когда уже почти физически ощущал близость своих родных! Они были здесь – я это точно знал. Оставалось надеяться, что живые, и Шанетт не успела провести харговый обряд.

– Скверная у тебя работёнка, Эндер, – заметил Родингер, когда двое искажённых набросились на машину, не успели мы остановиться.

– Особенно в последнее время, – согласился я, быстро оценивая врага.

Сильные, разъярённые. Одержимые жаждой крови.

Один искажённый пытался пробиться к нам через лобовое стекло, и должен сказать, у него неплохо получалось: паутина трещин могла в любой момент брызнуть осколками. Другой без лишних церемоний вырвал «с мясом» заднюю дверь паромобиля, чем чуть не довёл до обморока это отродье – Флеминга. Тот завизжал хлеще девчонки, когда искажённый схватил его за ногу и потащил из машины.

– Помогите! Спаси-и-ите!

В мои планы не входило беспокоиться о Лейфе (пусть бы оторвал ему голову – всё равно никогда ей не пользовался), но от твари избавляться было нужно. Что я и сделал, не теряя время. Пока Флеминг барахтался в снегу, пища что-то насчёт того, что его жена – их хозяйка, а чудовище рвало на нём одежду, пытаясь добраться до сердца и всех остальных внутренностей, я успел добраться до него. Один удар, сильный и яростный, и пальцы сжались в кулак вокруг часто пульсирующей отравленной плоти. Дёрнувшись пару раз, искажённый обмяк. Рухнул на Флеминга, словно захлопывающаяся крышка гроба, и тот снова завопил как истеричка:

– Эндер, задыхаюсь! Это что, кровь?! Фу… кхе… а-а-а!!!

Он продолжал что-то блеять, орать, но я уже не слышал, схватившись со вторым противником. Родингер, стоит отдать ему должное, не стал отсиживаться в машине – бросился навстречу трём верзилам, уже сбегавшим по расколотым ступеням. Один так и не добежал: схватил пулю Вольмара и больше не поднялся. Двое других набросились на дракона, пока я пытался как можно скорее, не тратя зря драгоценное время, разобраться с искажённым.

То ли Шанетт их плохо подготовила, то ли ярость и злость, что так долго во мне концентрировались, наконец нашли выход: вторая тварь составила компанию первой, приземлившись рядом с Лейфом. Что стало с последним я так и не понял. Выдернув когти из груди искажённого, бросился наверх, по омытым тьмой и кровью ступеням, преодолевая за раз по несколько. Не остановил и звук выстрелов: одна пуля просвистела совсем близко, другая обожгла плечо, но я почти не обратил на это внимания. Как и на ублюдка, имевшего глупость преградить мне дорогу. Отчаянная попытка пырнуть меня ножом успехом не увенчалась. Отшвырнув идиота, ещё одному я попросту вспорол когтями горло.

Рванулся вперёд, к закрытым дверям высотой в два моих роста, а толкнув их, на миг остолбенел от ужаса: тьма, обступившая старый храм, внутри трусливо спряталась по углам, а посреди огромного зала, окружённые пламенем, стояли они: с одной стороны Эдвина, зажатая, как кукла, как мягкая игрушка, в руках искажённого, с другой – Женя.

К виску жены было прижато дуло пистолета.

– А ты всё никак не отцепишься, – не то процедила, не то выплюнула Флеминг, выходя из-за спины искажённого. От милой, очаровательной блондинки не осталось и следа. Сейчас на меня смотрела не женщина, а самая настоящая ведьма. В прорезях ритуальной маски безумием горели её глаза.

Такая Шанетт ничем не отличалась от одержимых, которыми управляла.

Я бросил взгляд на Женю, не оставлявшую попыток вырваться, на Эдвину, такую беззащитную и напуганную, что в глазах снова потемнело от гнева. Сделал шаг. К ней, к харговому жертвеннику.

Шанетт тут же выкрикнула:

– Не так быстро, Делагарди! Ещё одно движение, и они обе отправятся к харгам! Только попробуй… – В доказательство своих слов она приставила нож к горлу Эдвины, чем окончательно подписала себе смертный приговор.

Никто её не будет судить. Никто не будет решать, сохранить ли этой тваре жизнь. Она умрёт здесь. Сегодня.

Другого конца она не достойна.

– Сейчас вот что будет. – Флеминг скосила взгляд на своего подельника с пистолетом. – Я отдам тебе Раннвей, и можете убираться. Или погибнут обе! Стоит тебе сделать хотя бы шаг, и я с удовольствием их уничтожу! – прошипела ядовитой змеёй.

– А как же ритуал? – напомнил я. Пытался оставаться спокойным, но голос всё равно дрогнул: от ярости, от страха за жену и ребёнка.

Их трое, я один. Где харги носят Вольмара – непонятно. Наверное, впервые в жизни я надеялся, что Родингер жив и поможет.

Лучше быть его должником, чем вдовцом и без ребёнка.