Жена из прошлого. Книга 3

Забравшись в первый попавшийся паромобиль, мы выехали за ворота и стали быстро удаляться от здания отеля. Вольмар сидел за рулём, я – рядом с Лейфом. Тот жался к дверце машины с таким старанием, словно надеялся с нею слиться. Исчезнуть, оказаться от меня как можно дальше.

– Рассказывай, – велел ему, отчего Флеминг испуганно вздрогнул.

– Я не виноват… – начал чуть слышно.

Но мне сейчас было не до его трусливого лепета.

– Рассказывай, с кем сейчас Шанетт. Сколько у неё подельников. А главное, сколько с ней искажённых.

Как эта властолюбивая дрянь научилась управлять отравленными магией ещё предстояло выяснить. Но сейчас это было не самым важным. Куда важнее было понять, к чему мне (или всё-таки нам?) – я бросил на Родингера быстрый взгляд, – стоит готовиться.

Раннвей Делагарди

Мой собственный плач сливается с плачем Эдвины. Племянница рыдает, просит Шанетт остановиться, но та кружит вокруг меня голодным коршуном, предвкушая момент, когда будет готова. Наброситься, растерзать, уничтожить меня. В руке у неё зажата рукоять кинжала, лицо закрывает жуткая маска. Нет, это не Шанетт, что я когда-то знала. Не подруга детства, с которой делила все горести и радости. Это чудовище, одержимое жаждой власти.

Двуличная тварь!

– Ты была мне как сестра, – шепчу сквозь слёзы. Из-за них всё вокруг кажется мутным, размытым, туманным и ещё более пугающим.

Зажмуриваюсь снова, пытаясь сморгнуть эту липкую хмарь, и слышу протравленный ядом голос:

– А ты для меня была той, кого так легко было использовать. Податливая, ведомая… Зачастую глупая. Недалёкая наивная девочка, полюбившая Вольмара Родингера.

Она подаётся ко мне, почти касаясь моего лица маской. Пытаюсь отстраниться, но преступник за спиной держит крепко, не давая даже пошевелиться.

– Знаешь, что это за место, Раннвей? – спрашивает она и тут же, выпрямившись, едко усмехается. – Хотя откуда тебе знать? Ты и про сокровище Фарморов ничего не знала. И о том, что твоё фамильное гнездо – особое место. Место силы, место, где на протяжении многих веков потомки прекрасной Найвы передавали из поколения в поколение частицу её силы. Что же касается этого уютного гнёздышка…

Шанетт бросает по сторонам взгляд. Как по мне, так место такое же жуткое, как и этот харг в юбке! То тут то там пламя свечей выхватывает из темноты растрескавшиеся от времени полы, полотна паутины и вековое запустение. Но пугает не этот мрачный антураж, а нож в руке ненормальной. Я смотрю на лоснящееся в отблесках пламени лезвие, на то, с какой силой она сжимает рукоять, и боюсь… до ужаса боюсь, что когда Шанетт подастся ко мне снова, она наконец-то им воспользуется.

– Если верить давним преданиям, именно здесь дракон насильно женил на себе Найву. И здесь же, не теряя время на долгие праздненства, сделал с ней наследника. Вашего пра, пра и ещё много раз «пра» деда. Жаль, сорвалось в прошлый раз, у Фарморов, но ничего, сейчас уже точно получится.

Ещё одна усмешка, и пламя над свечами, полыхнув зловеще ярко, отражается в её глазах, напитывая их безумием и жаждой силы. Я жмурюсь, мечтая сбежать из этого кошмара, от жуткого шёпота Шанетт, от её сумасшедших бормотаний. Она продолжает ходить вокруг, нашёптывая заклинание. От её слов, звучания её голоса становится ещё хуже. Меня мутит, мне жутко и тошно. Оглядываюсь на плачущую Эдвину и тут же замираю. Шанетт приказывает меня развязать, и не успевают верёвки упасть, как ненормальная хватает меня за руку и без промедления, без жалости ударяет по ладони кинжалом. Лезвие вонзается в кожу, я кричу и плачу. Не хочу это видеть – кровь, хлещущую из разорванной раны. Не хочу это чувствовать – боль, от которой мутнеет в сознании.

– Хватит скулить, Эдвина! – раздражённо оборачивается к девочке Флеминг. А спустя мгновение издевательски продолжает: – Не тебе же руки режут. Пока… Не заткнёшься сама, это сделаю я. Раньше, чем планировала. Так что лучше помолчи, милая. Вторую руку, сестра, – цедит, уже обращаясь ко мне и, не дожидаясь, пока пошлю её к харгам, хватает меня за руку, чтобы оставить на ней глубокую рану.

Безумный, дикий, какой-то первобытный шёпот заполняет мой разум. Сквозь собственный стон и страдания я слышу голос Шанетт, чувствую на себе её прерывистое дыхание. Змея ждёт, предвкушает, что я отдам ей то, что никогда у неё не забирала. О чём до недавнего времени даже не подозревала! Клятую силу, которой никогда не обладала.

– Ну же, Раннвей, возвращай украденное. Не будь жадиной, – шипит она, явно издеваясь. Шипит, скалится, грубо хватает меня за платье: – А потом проваливай наконец к харгам! Тебя там уже заждались!

Женя Исаева

– Женечка-а-а… Женя! Давай, родненькая, приходи в себя!