Жена Моцарта

Это в машине я сразу не разобрался чему верить, а чему нет, но чем больше об этом думал, чем больше узнавал, тем больше понимал. Он взял в заложники её дочь, чтобы она не занималась самодеятельностью и не увезла меня в нужное ей место, а не доставила к графу. Он ведь тоже не идиот, понимает, что у неё свой ко мне интерес, перестраховался. И ей пришлось подчиниться. Хотя на самом деле я ей и даром был не нужен меня похищать.

— А что с начальником тюрьмы?  

— Кстати, — отложил Руслан бумаги. — Всё до банальности просто. Как ты и предполагал: дело в поджоге старой тюрьмы. Я понятия не имею откуда эта Неберо взяла записи, и что на них, но он имел очень неприятный разговор со своим замом в кабинете. Сказал, что красноголоука, — очень похоже изобразил он говор «хозяина», — конечно, сдержала своё слово, пресса от них отстала. Но пока записи у неё, ему всё ещё грозит трибунал.

— Связей у неё полно, а они в наше время решают всё. Уверен, что она не блефует. Скажу Шило, пусть этим займётся.

— Её записями?

— Зачем нам её записи, когда у нас есть свои. И на начальника тюрьмы мне глубоко плевать, как и на его проблемы. Но пусть Андрей последит за его замом. Вот кто, думаю, и записи сделал, и слил «хозяина», и займёт его место. 

Я посмотрел на часы. До рассвета было ещё, конечно, далеко — поздней осенью светало поздно, — но пора бы и честь знать. Мы и так обсудили больше, чем собирались.

— Какое же счастье, что хоть в выходные нет никаких дурацких заседаний в парламенте, — порадовался я, провожая Руслана до первого этажа.

— Какое славное место, апарт-отель, — оглянулся он в холле. — Вроде домашняя квартира со всем необходимым, с кухней, а в то же время гостиничный номер. И круглосуточная стойка ресепшен, и бассейн, и тренажёрный зал. Конференц-зал, ресторан, бар, кафешка.

— Детская комната с няней. Прачечная. Химчистка. Служба уборки, — добавил я. — Одно плохо: в квартиры на том этаже, что сняла Женька, с собаками нельзя. Очень скучаю по рыжей жопке.

— А с Перси кто?

— Горничная, как обычно. Гуляет с ним кормит, следит. А на счёт апарт-отеля, — я оглянулся. — Всё новое — хорошо забытое старое. По сути это всё тот же «доходный дом». Я даже присматриваюсь. Мне кажется, перспективный бизнес. Я проконсультировался, говорят, собственники строят эти комплексы, потом продают квартиры частным инвесторам, но не для проживания, а как вложение капитала. Компания квартиры сдаёт, за всем следит и несёт ответственность, а совладелец получает с аренды свои проценты.

— Думаешь прикупить?

— Окстись! — усмехнулся я. — Думаю строить. «MOZART» же теперь не мой.

Он широко улыбнулся. Мы с ним, честное слово, как пара влюблённых, никак не могли расстаться.

Как же я буду по нему скучать! Мне казалось, я помнил Руслана ещё мальчишкой. Он стал одним из первых выпускников, что взял под свою опеку Фонд Моцарта.

Я махнул рукой, когда его такси тронулось.

Упал на кровать в своей квартире-номере, приложил руку к стене, за которой сладко спала моя девочка.

Через пару часов её отвезёт в университет Иван — универ не парламент, там шестидневка, — а я уже встречу её после занятий.

У меня были грандиозные планы на неё на эти выходные.

Но то, что увидел, придя за ней в универ, увидеть я никак не ожидал.

 Глава 41. Евгения

Чёрт! И зачем я только согласилась!

Я выглянула через просвет лестницы в вестибюль: тот, с кем я согласилась пойти на свидание, уже стоял там. Волновался — причесался очередной раз, достав из кармана расчёску, одёрнул пальто, глядя в большое старое зеркало, расправил плечи, переложил розу, думая, как лучше: достать её из-за спины, или просто держать в руках.

Я, конечно, была не в себе, когда согласилась. Но он обещал помочь мне с отработками, а я чувствовала себя виноватой за то, что послала его в жопу, когда он звонил узнать почему я пропускаю занятия. И когда вдруг спросил не соглашусь ли сходить в субботу в кино, у меня язык не повернулся сказать «нет».

Я же не знала, что Моцарт уже начнёт свою осаду. 

Но «сын маминой подруги», как он его назвал, куратор нашей группы с третьего курса, парень с пухлыми щёчками, расчёской в кармане и красивым именем Марк, не заслужил того, чтобы я позорно сбежала из универа через чёрный ход.

— Привет! — спустилась я по парадной лестнице.

— Привет! — обрадовался Марк. Протянул розу: — Это тебе.        

Я вежливо понюхала нежные лепестки, поблагодарила.

И я понятия не имела, что именно сегодня за мной приедет не Антон, не Иван, а Сергей Анатольевич собственной персоной. И что Сергей Анатольевич собственной персоной появится в дверях ровно в тот момент, когда Марк поможет мне надеть шубку и взвалит на плечо мой баул с книгами.

Этот рыцарский жест, роза, счастливая и немного нервная улыбка Марка — что происходит можно было догадаться, ничего не спрашивая.

Моцарт ничего и не стал спрашивать.

Удар был коротким и точным.

Марк охнул и упал. Схватился за сломанный нос, из которого потекла кровь.

Какая-то девочка, что проходила мимо, вскрикнула и испуганно прижалась к колонне.