Жена на продажу, таверна на сдачу (СИ)

Для начала я их замочила в сильно разведенном винном уксусе, чтоб мясо было мягче.

Затем вытащила, посолила и поперчила каждую тушку, оставив до вечера в этом нехитром маринаде, чтоб просолилось как следует.

В небольшом количестве золотого пахучего масла размешала ароматные специи и смесью этой обмазала каждого гуся, чтоб блестел. И внутри, и снаружи.

Отварила гречневой каши, грибов. Нарезала грибы, еще дымящиеся, кубиками, смешала с кашей.

Карл начистил мне много крепких оранжевых морковок и сочных больших луковиц. Их я нарубила мелко, звонко стуча огромным ножом по потемневшей дубовой разделочной доске.

На жарком огне, в кипящем масле, притушила лук с морковкой так, что все стало золотисто-коричневым, а от масла поплыл приятный аромат жареных овощей. Кашу с грибами выложила туда, в котел, к кипящим в масле луку и морковке, и как следует перемешала.

Карл, то и дело сующий любопытный нос на кухню, получил миску этой каши и принялся уплетать ее, словно ничего вкуснее в жизни не ел.

— Не знал, что обычна каша такая вкусна бывает! — постанывая от удовольствия, он облизывал ложку. А я только посмеивалась.

— Подожди! Вечером ты не поверишь, что «такими вкусными» бывают обычные гуси! — пообещала я.

Яблоки я нарезала дольками, вычистив предварительно косточки. А отмытый в горячей воде чернослив в глубокой кастрюле залила коньяком.

— Дубровский увидит, и его кондратий хватит от такого расточительного вандализма! — заметила я про себя, принюхиваясь к аромату спиртного. — Ну, начинка готова! Через полчасика нафаршируем наших красавцев-гусей, и в печь! Как раз управимся к ужину.

***

К нужному времени я нафаршировала гусей начинками — кашей, яблоками и сладкими сочными ягодами чернослива, моченым в коньке.

Сколола гусям кожу тонкими деревянными щепками, чтоб начинка из них не вываливалась, и рядком уложила на огромном противне. Его, думаю, мы с трудом всей командой поднимем!

Печь дышала жаром.

Карл, который в свое время намерзся со своим горе-папашей, теперь топил от души, словно желая отогреться и впрок, и за былые времена. Даже не представляю, как он пережил зиму. Все время спал на печке, между котлов и кастрюль?

Таверна же теперь вся была теплая, насквозь пронизанная вкусными запахами кухни, ароматным дымком от щепы, и сладким запахом коньяка.

Даже деревянный пол ее перестал скрипеть и стонать, как древний больной старик.

Все испорченные продукты — сгнившие овощи, каменную муку, источенную червями, и горькое, почерневшее масло, — мы выкинули вон.

Трудолюбивые наши помощницы отмыли кладовку. Вымели весь мусор. Убрали паутину из пыльных углов. Отмыли деревянные полки и выскребли кирпичный пол так, что он стал оранжево-красным.

Теперь-то там действительно можно было хранить продукты.

Туда отправились и крупы, привезенные Якобсом, и те приправы, травы, соусы, что я попросила у шкафа.

Шкафчик ведь был щедр на дары, и все мы использовать не успевали. Зато полки в нашей кладовой теперь были уставлены банками и полотняными мешочками. И там можно было найти и соль, и перец, и муку, и гречу, и даже рис.

Гусей наших, блестящих от масла, мы наконец-то отправили в нагретую печь и плотно задвинули заслонкой.

Там им предстояло долго-долго томиться, исходя вкусным соком и зарумяниваясь до хрустящей корочки, печься до тех пор, пока мясо не станет легко отходить от косточек.

Жаром гусятину прихватило сразу, и по таверне поплыл невероятно вкусный, густой аромат, такой, что я сама слюнями чуть не подавилась.

Карл так и вовсе сидел у печи, вытянув шею, и смотрел на огонь, словно голодный кот.

Такой вкуснятины он не ел уже давно. И казалось, он так и готов был просидеть и прождать угощения все то время, пока гуси будут печься.

— А не подать ли нам сегодня доброго красного вина? — посмеиваясь и вытирая руки о фартук, спросила его я. — Кажется, люди уже привыкли, что у нас в таверне можно оставить намного больше, чем несколько жалких грошей. Так что красное вино к мясу будет в самый раз.

— Можно, — согласился Карл обрадовано. — Тогда уж и танцы закатим до утра! Надо непременно отпраздновать нашу с тобой свободу!

— Айда к шкафчику! — весело скомандовала я.

Шкафчик, казалось, бы рад нас видеть.

Нет, правда.

Дар ведь мог материализовывать продукты вообще в любом месте. И просто из пустоты, на столе. Стоило руку протянуть.

Но мне не хотелось предавать шкафчик, который принес нам столько радости. Он был мне словно боевой товарищ. Да я с ним сроднилась! И привязалась к нему.

Так что если и продолжать пользоваться Даром, то только через шкаф!

— Нам вина, — заговорщически прошептала я в его дверцы, уткнувшись по привычке лбом в его створки. — Хорошего! Красного! Мы сегодня гулять будем всю ночь!

Шкафчик ответил мне знакомым морозным дыханием. В нос ударил характерный запах винного погреба.

Раскрыв дверцы, я обнаружила много-много бутылок из темного стекла, как в погребе. Они были запечатаны пробками, некоторые залиты красным сургучом.

Часть бутылок была новенькой, ну вот только что с конвейера. Даже этикетки еще не наклеены!