Жена на замену

— Мы внимательно вас слушаем, и готовы пойти вам навстречу, — тем же елейным тоном вторил ему полуэльф. — Разумеется, если вы пойдёте навстречу нам.

— Я готов! Готов! — снова воскликнул несчастный лат, и действительно начал свой рассказ.

До того, как к нему обратился Первосвященник, лат Аккер был личным исповедником дегустатора Его Величества всего лишь около года. Этот мужчина выбрал Аккера сам, потому что предыдущий исповедник не просто слушал о его беде, а ещё пытался наставить прихожанина на путь истинный, что того заметно раздражало.

Изначально, лат Аккер даже не знал, какая должность у мужчины, зачастившего в его приход, и слушал просто обычные жалобы на жену, детей, и на то, что приятные должности постоянно получает кто-нибудь другой. Но со временем Вегейр — так звали слугу Его Высочества — доверился своему исповеднику, и раскрыл, кем он служит при короле. И, как за ним водилось, начал жаловаться на жизнь и по этому поводу тоже.

Глава 27.3

В один прекрасный день об этом переходе к другому исповеднику узнал Первосвященник, и обратился к лату Аккеру. С его слов получалось, что душа Вегейра полна тьмы по отношению к Его Величеству, и это значит, что как дегустатор ядов он ненадёжен. Но церковь не имеет права вмешиваться в королевские решения, она может лишь советовать. Поэтому лат Аккер должен проявить гражданскую сознательность и оберечь своего короля от ненадёжного слуги. Предупредить, если тот оступится. И, конечно, в этом готов помочь тот, кто говорит устами Светлейшего на этой стороне Лун.

Всё, что требовалось от Аккера — рассказывать обо всём, что покажется ему подозрительным. Проблема лата оказалась в том, что раньше он мог просто делать вид, что он внимателен, и кивать в такт — и этого хватало, чтобы Вегейр оставлял щедрые пожертвования, и уходил очень довольным. Теперь же приходилось на самом деле его слушать. И при этом сдерживать своё раздражение и никак не комментировать всю ту «чушь», которую прихожанин говорил.

Мне показалось, именно это и нужно было Первосвященнику. Поскольку, когда лат Аккер спустя месяц робко попросил записывающий магический амулет, чтобы «лучше доносить информацию», ему артефакт с готовностью отдали. И больше он мог не вдумываться, что там такое говорит Вегейр. А Первосвященник, в свою очередь, получил возможность полностью воспроизвести несчастного дегустатора.

— Знали ли вы, что произойдёт с Вегейром? Желали ли вы ему зла? — равнодушно уточнил Никлас.

— Нет, никогда! Я никому не хотел ничего плохого! — всплеснул пухлыми ручонками лат.

— И у вас не возникало вопросов, почему Вегейр больше не ходит на исповедь? Или за что Первосвященник оставляет вам пухлые мешочки с золотом? Этого вы, кстати, не упомянули, лат Аккер, — принц нехорошо улыбался, и не по себе стало даже мне, а упитанный лат и вовсе затрясся, и, кажется, даже начал шмыгать носом и украдкой утирать глаза.

— Я п-п-подумал, что это несу… несущественно, — пробормотал он, начав заикаться. — Про зо-зо-золото, — затем закашлялся на некоторое время, и уже более чётко договорил: — Вегейр продолжал ходить на исповедь довольно долго. Правда, ворчал меньше, но это разве ж преступление? А потом сказал, что решил всё-таки оставить свою работу, и больше не вернётся, ездить из дому далеко. Я не думал, что с ним что-то случилось, поверьте мне!

Чезаре елейным голосом проговорил:

— Ну что же, заговорщикам выгодно было, чтобы никто не знал о гибеле подменённых, так что я вам верю, лат Аккер. Садитесь на своё место. Мы опросим свидетелей о вас, и вынесем решение.

Свидетелей оказалось немного, другие прихожане, которые видели, что Вегейр в самом деле продолжал ходить на исповедь ещё какое-то время, да мальчишка-привратник, который отпирал и запирал ворота в храм. Он подтвердил, что Аккер брал монеты у Первосвященника — никто не замечает слуг, особенно тех, которым дают мелкие поручения. Внимательно выслушав их, и задав несколько вопросов, Его Высочество посовещался о чём-то за Пологом Тишины с несколькими благородными дарэ, включая Рангтмарка и самого Чезаре. А затем вышел вперёд и объявил:

— Лат Аккер, по делу о государственной измене вы полностью оправданы. Вы не знали, для чего вас используют, и просто плыли по течению. Однако, как духовный пастырь вы проявили себя очень плохо. Поэтому волей суда и Моего Высочества, вы приговариваетесь к снятию сана и общественно-полезным работам. После суда вам передадут инструкции, чем и где вы будете заниматься в течение ближайшего года. Если вы справитесь с этой работой, вам пожалуют новую должность. Если нет — это будут уже ваши личные трудности. Но носить звание лата вам более не удастся.