Жена на замену

Вистан улыбался, как и должен был, и поднял наши руки над мраморным алтарём, как и положено, украшенном розовыми пионами. Я ощутила дрожь, и постаралась на смотреть на практически уже «свершившегося» мужа. Но чувствовала на себе его взгляд. Пристальный, изучающий, и всё же скорее тёплый. Не похоже, чтобы он успел испортить мнение обо мне.

А лат произнёс:

— Как Светлейший и Двулучная, вы прошли испытание, и доказали, что должны быть вместе. Если вы всё ещё хотите этого, и пройденные невзгоды не отвратили вас друг от друга — коснитесь друг друга устами, и станьте супругами перед богом и смертными.

Глава 2.5

Рэйнер притянул меня к себе, и нежно коснулся моих губ своими. И после этого, конечно, я уже не могла продолжать его игнорировать. Губы обожгло, в нос ударил запах нагретой солнцем кожи и терпкого винограда, а мне захотелось притянуть его к себе и зарыться пальцами в тёмные шелковистые волосы. Но я лишить позволила себе потянуться ему навстречу и немного задержать поцелуй. Не мне предназначена его любовь, не мне — и его страсть, так и незачем слишком уж сильно навязываться. Мы оба знали, ради чего нужен этот брак, и ни о какой любви с его стороны речи никогда и не шло. Браки в нашей среде заключались не для этого. Но так хотелось…

Впрочем, кого и когда волновало, чего бы мне там хотелось? Я отступила от мужа на шаг, и лат поднял правую руку перед собой, обозначая, что брак признан свершенным. На наши левые руки девушки-послушницы надели тяжелые серебряные браслеты с гравировкой. Теперь нас внесут в храмовые книги, а я официально стала Коринной фир Геллерхольц, и баронство Ледс перешло во владения Рэйнера…

Мы не обменялись ни словом больше. Лат Вистан объявил всем, кто ожидал нас у храма, что мы стали мужем и женой, и мы отправились на празднество в честь этого события. Уже в мой новый дом, но всё же вместе с матушкой и сёстрами, будь они все неладны. Я вдруг поняла, что даже немного расстроена: из-за последней выходки Белинды я не могла ни попрощаться с сестрами без посторонних, ни услышать хоть пару добрых слов от отца.

Папа был обижен на меня за что-то, о чём я так ничего и не знала, и ему не было никакого дела до того, что мы можем больше вообще никогда не увидеться вблизи. Или видеться только на приёмах, если Рэй будет не против, чтобы я их посещала. А ведь он при желании мог просто запереть меня в поместье, оставив наедине со слугами и какой-нибудь вышивкой.

Я, конечно, верила в то, что он так со мной никогда не поступит, но всё же… мало ли, какой он был дома, а не с забавными юными девочками, которые кажутся ему грустными. Я ведь совсем его не знаю по-настоящему. Да, мне это не мешает его любить — но очень мешает понять, что я могу от него ждать. Может, он будет также добр, как и всегда. Может, добр, но решать будет за меня. А может и что-то еще.

В любом случае, мы с отцом могли больше никогда не поговорить наедине, как семья и близкие люди. Но его это не волновало. Он «разочаровался» — и я не могла с ним попрощаться. Только смотрела, как он трогательно ухаживает за матушкой, подавая ей кушанья вместо слуги, поправляя одежду, или пряди, выбившиеся из высокой причёски.

А еще мы должны были танцевать. Счастливые влюбленные всегда танцуют, такова традиция, а на свадьбах нельзя разочаровывать гостей, и показывать, что ты несчастен или не влюблён. Более того, танец я должна была не только Рэю, хотя самый первый, безусловно, был за ним. Я должна была в танце познакомиться с тестем, в танце поговорить со всеми гостями, кто этого пожелает, и только затем мне будет дозволено просто посидеть где-то в углу. Хотя, конечно, лучше — когда невеста танцует до конца торжества.

Глава 2.6

Мысли невольно обратились внутрь, и я опять вспоминала дела давно минувших дней. Свадьбу Анны, на которую мы тоже были приглашены. Уж она-то сияла, словно её фейской пылью посыпали, и кружила мужа в танце с таким счастливым видом, словно обожала Его Высочество до глубины души. Хочется думать, что на самом деле она не любит никого, кроме себя, но я знаю, что во мне говорят ревность и обида. А какие чувства Анна де ла Лайона испытывает к своему супругу для меня совершеннейшая загадка. Зато никакой загадки не было в чувствах Рэя ко мне. Их не было.

Но что бы я ни думала, а свадебное празднество шло своим чередом. Я, наконец, заставила себя осмотреться вокруг, и даже поднять голову вверх. Большой двор, украшенный ухоженным садом с ровными аккуратными дорожками, и фруктовыми деревьями, плавно перетекал в большую лестницу с широкими ступенями. К счастью, из самого обычного мрамора, не из черного. Она вела к позолоченным белым воротам, а следом за ними открывался вид на бальный зал. Я поняла, что всё это время так и проторчала на пороге, а Рэйнер стоял рядом со мною, и терпеливо ждал, пока я приду в себя. Гости же проходили мимо нас, тактично делая вид, что ничего необычного не происходит. Хорошо, что сам танец объявляли всё же не сразу. Вероятно, у Рэйнера была какая-то программа, составленная заранее?

Он, наконец, заговорил со мной: