Жена на замену (СИ)

— Зарядка какая нужна? Растет ведь быстро, нагрузка на организм не слабая. И да, я знаю, что не совсем человек.

Ништхурак лишь усмехнулся краешком губ, затем вовсе поцеловал ладонь и отпустил. Е-мое! Неожиданно! Удивленно уставилась на кожу, лицо мгновенно вспыхнуло. Спрятав руку за спину, смущенно кашлянула. Мужчина тем временем переложил Сашку в корзинку и легко ее поднял. Мальчишка быстро свил гнездо из одеяла, голова только торчала. Забавный. Может ли он считаться моим? Стоило нам оказаться в той самой беседке, как Ништхурак поставил корзинку в траву. Я быстро отвернулась. Не хватало еще увидеть, как у Сашки хвост появляется.

Подталкивая меня в лопатки, правитель загнал в беседку.

— Сейчас отползет и прогуляемся.

— Хорошо, я могу у тебя спросить кое-что? — Неуверенно сжала подол юбки. — Не то чтобы меня это сильно волновало, но все же хотелось бы знать.

— Конечно.

От участливого пытливого взгляда стало не по себе и тут же стало неудобно.

— Чьим сыном его считать? Моим или ее?

— Что ты помнишь в первое мгновение?

— А это так важно? — Неуверенно дотронулась до бутона, заглядывающего в беседку. Мягкий и нежный, как кожа Сашки.

— Не очень, но если ты родила, то ты его мать.

Краем глаза заметила, как он выпрямился, как будто стал еще шире, выше. Неужели и ему это важно знать? Да и какая разница, если расскажу ему. Может хоть ситуация станет понятнее.

— Дикую боль, холод на лице, шепот и, кровь? Наверное, укусила кого-то. А потом страшно стало, когда увидела змей вокруг себя.

— Твой. — Ништхурак осторожно погладил меня по щеке, легко поворачивая голову в свою сторону. В его темном взгляде появилась новая эмоция и названия ей я дать не могла. Только вот при свете глаза его оказались не черными, а темно-синими, как глубокое ночное небо Земли. Придвинулась чуть ближе, внимательней их разглядывая, а то все украдкой.

В один момент показалось, что упала на дно глубоко оврага, настолько сильно захватили появившиеся серебристые искорки. А потом как будто канатами обвили. БАМ! БАМ!БАМ! И все в серебристых цепях с головы до ног, как паутиной окутана. И притягивает к нему пуще прежнего, словно действительно тянут на себя. Не сразу осознала, что уперлась руками в твердую грудь. Дышать отчего-то тяжело стало и кричать хочется «мое». Нормальное поведение? Не думаю. Безвольные руки обвивают узкую талию, а перед глазами стоит серебристая паутина, оплетающая нас с головы до ног. А позади, будто целый космос с пролетающими мимо звездами. Исчезли все звуки, цвета, только его темные глаза и дрожь предвкушения как стайка мурашек вдоль позвоночника. Не касаться его в данный момент, все равно, что распасться на мелкие части и присоединиться к звездам, улетая далеко за пределы вселенной.

Часть 12

— Что происходит?

У него сердце билось как у меня, так же часто и сильно, ритмы сначала не совпадали, но в какой-то момент перестала различать, где чей стук. И эти поглаживания… Каждый жест оседал внизу живота тяжелой бабочкой — еще чуть-чуть и вспорхнут дружной стайкой. Ноги подкосились, если бы не держалась за него, то упала бы.

— Привязка, — Ништхурак недоверчиво огладил по скуле, дотронулся до губ и после до открытой кожи шеи, посылая импульсы желания прямо к сосредоточию всего существа. — Невероятно.

— Что? — Люди добрые! Верните мне речь, разум и холодность! Чего это стала похожа на амебу? Что случилось с его голосом? Откуда эти мурчащие, завораживающие нотки? С трудом моргнула, возвращая зрение.

— Ты моя истинная пара, — выдохнул уже он, склоняясь еще ниже. А в глазах блещут целые созвездия, переливаются как жидкая ртуть — от серебра до синевы. И поцелуй самая важная часть, без которой дышать невозможно. Ну же скорее, дай мне ощутить этот освежающий жар.

Заявление Ништхсурака должно было напугать до чертиков, но вызывало лишь бурные пузырьки радости. Вместо истерики, бросания разными предметами, лишь встала на цыпочки, ожидая сладкого поцелуя. Где-то на периферии сознания понимала, что рядом ползает Сашка — тихий шорох слабо доносился откуда-то сбоку. Шумел ветер, цветы как будто бились о край беседки, а внутри все обмерло — поцелует или нет? И он дотронулся слегка, невесомо, будто перышком погладил. Отстранился, пристально поглядел в глаза, обнял за затылок и снова склонился, пленяя мои губы своими. Так сладко, тягуче, сначала верхнюю, затем нижнюю, без языка. По сути, серия коротких невинных поцелуев, а сколько эмоций! Сердце, словно одно на двоих, забилось с удвоенной скоростью. Еще, и еще, и еще раз, пока голова не стала кружиться, а жар заполнил каждую клеточку.