Жена навеки (...и смерть не разлучит нас)

«Не отпустишь? Бабушка надвое сказала», — фыркнула я про себя. И больше ничего подумать не успела. Суженый вытянул руку, коснулся ладонью моей макушки… и мир вдруг начал расплываться и терять очертания. Я попыталась закричать — но из горла вырвался тонкий крик, похожий не на человечий, а на птичий… Земля ушла из-под ног, и больше я ничего не помнила…

* * *

Изумленные сельчане смотрели, как Лесс и чужеплеменный колдун исчезли, а с земли взмыли две птицы. Черный кондор — и маленькая белая пташка с длинной шеей и изящным хохолком, которую они называли «ясница». От слов «ясный», «чистый», «погожий». На наречии ксаранди эта птица прозывалась элевтерией — от слова «свобода».

* * *

От восточной кромки Морехского Леса до северного берега озера Фросах Нолгар направлял полет Лесс в птичьем облике. Девушка не была магом, не могла контролировать личину оборотня и даже сознавать себя в ней. Все время полета ее сознание дремало.

Когда они достигли озерного города Лудар, Нолгар снял личины с себя и Лесс. Девушка оставалась без сознания. У простого человека, без магического дара, полет отнимал куда больше сил, чем у чародея. Нолгар отнес ее на руках в комнату, которую выделил ей.

Это была не комната Дейрани. И не его собственная спальня. Лесс еще не стала его женой, и маг не собирался ложиться с ней до обряда. Прежде чем отбыть за невестой, он приказал слугам подготовить уютную комнату, выходившую окнами на восток. В дремучем лесу у подножия гор Лесс никогда не видела восхода. Нолгар хотел сделать подарок суженой. С Дейрани он познакомился на западном краю земли, в лучах закатного солнца. Лесс нашел на востоке. Она станет его новым восходом.

Маг уложил девушку на постель. Всмотрелся в узкое личико, обрамленное шелковистыми волосами, черными, как смоль. Смуглая кожа такая нежная и гладкая, что испускала сияние. Тонкий прямой нос; губы полные, резко очерченные, на уголках — глубокие темные впадинки. Решительный подбородок, заметные скулы, широкие брови — смолянистые, как и волосы, длинные и изящные.

Память коварно подбросила другой образ. Берег Закатного Океана, где в зеленых волнах купалась девушка, юная и счастливая. Русые волосы с рыжинкой, золотистая кожа, острые девичьи грудки, талия такая тонкая, что Нолгар мог обвить ее одной рукой… Как испуганно она вскрикнула, увидев превращение кондора в мужчину… Бросилась вдоль берега, надеялась убежать от него на быстрых и сильных ногах…

Каким стыдливым румянцем налилось ее лицо, когда мужчина настиг, стиснул в кольце крепких, мускулистых рук, развернул к себе, впиваясь жадным взглядом в нагие прелести… Бьется, пытается вырваться, что-то кричит на своем западном наречии. А голосок такой нежный, что ее возмущенный крик кажется Нолгару слаще ласковых нашептываний.

Крик тонет в жарком поцелуе, руки еще жестче сдавливают девичью талию, теснее прижимают к широкому мужскому торсу… Никуда красавице не деться, никак не сбежать… И она обмякает, поддается его напору. Тогда мужчина опускается на колени, ни на миг не ослабляя захват. Волны бьются о его спину, а губы крадутся по шее пленницы, замирают на одной из налитых грудок… Язык ласкает и щекочет; и вот испуг покинул глаза русоволосой красавицы, уступил место томной поволоке.

Нолгар присаживается еще ниже, освобождает одну ногу девушки, перекидывает себе через плечо… Незнакомка снова вскрикивает — уже без страха, с одним лишь смущением… Но и оно покидает ее, когда мужчина притягивает ее к себе ближе и приникает лицом к ее промежности.

А когда через несколько часов оба, истомившись и насытившись, лежали на белом песке, Нолгар понял, что не отпустит ее. Он не думал, догоняя рыжую, на одну ночь желает получить ее тело или на всю жизнь. И лишь сейчас осознал, что не сможет расстаться с ней, не видеть больше бездонных голубых глаз, не слышать мелодичного смеха, не наслаждаться касанием бархатистых пальцев…

Только тогда он спросил ее имя — после нескольких часов дикой страсти, на исходе короткой летней ночи. Дейрани… Сладко, как ее губы… Звонко, как ее смех. Так океан подарил магу его судьбу.

Одно воспоминание о той ночи — и о сотнях ночей после — бросало Нолгара в дрожь. Его мысли возвратились в настоящее, взгляд вновь обратился на девушку в постели. Он попытался найти в себе отголоски чувств, что всплывали в памяти. Ничего. Пусто. Сердце не забилось в яростной, непреодолимой страсти от вида смуглого тела. Нолгар рассматривал невесту внимательно, но отстраненно. Оценивал, пытался увидеть в ней след той, желанной женщины. И не мог. Дейрани не было места в этих чертах.

Нолгар вспомнил, каким взглядом встретила его девушка хевья. Как плюнула ему под ноги, когда он ее приветствовал. Как после такого начала завоевать любовь, добиться принятия? А рука в руке с тем деревенским парнем? Что было между ними? Что они успели сделать, при запечатанной девственности Лесс? А главное, они так подходили друг другу… Оба молодые, смуглые… с одинаковой ненавистью в глазах.