Жена, не агри! (СИ)

– Что значит «не хочу»? Надо, Настя!

– Пап, я ничего не хочу!

– Дочь, ты влюбилась?

– С чего ты взял? Я что похожа на влюблённую дуру?

– Нет, но ведёшь себя странно.

Вот тоже: мы вернулись, а маме всё равно, что мы есть, что нет! Она как была поглощена работой, так и не оторвалась от неё. Хотя ведь можно было провести вечер в кругу семьи? И я поняла, что мы уже давно жили каждый сам по себе. Родители всегда заняты, а у меня была игра.

А теперь я сама придумывала, чем можно себя занять, только чтобы не заходить в неё. Да, я боялась. Чего? Не знаю. Боялась, что зайду и не смогу его видеть. Но в то же время тянуло с неимоверной силой.

Я перепроверила все счета и новые ведомости, всё перешерстила на тысячу раз, и всё равно занять себя было нечем. Потому, что даже сидя на месте администратора, я всегда играла!

И в итоге сдалась.

Даже недели не прошло, как я вернулась домой и запретила самой себе играть. Наверное, Василиса права, и я стала зависима. Но тут же себе возразила: я просто хочу знать про него. Неважно что. Хоть самую малость. Кажется, я всё-таки превратилась во влюблённую дуру!

Это особое чувство, когда ты ждешь, пока прогрузится заставка. Мне казалось, что всё специально движется медленнее. Наконец, я вошла в игру. Стандартные приветствия и… огромное разочарование: Макса в игре не было с того самого дня, как я уехала.

И никто про него ничего не знал.

Глава 38.

Макс.

Вот совсем не так я рассчитывал провести последние две недели выходных.  А еще наверняка придется брать больничный! И надежда, что я поеду на работу таяла на глазах. А перспектива провести ближайший месяц, а то и два, в городе не радовала.

Мама навещала меня каждый день. Заботливо приносила домашнюю еду. Но есть не то, чтобы не хотелось, было немного больно. Когда я сказал об этом своему врачу, тот только пожал плечами и ответил в своей излюбленной манере:

– До свадьбы заживёт!

Я так часто в последние дни стал слышать эту фразу, что начинало бесить.

А на челюсти оказалась трещина, и мне очень повезло, что не было перелома.

Ковалёв тоже приходил.

Но мне показалось, что не столько ко мне, сколько, чтобы увидеть маму. Мама при его появлении вставала и отходила в сторонку, и никогда не вмешивалась в разговор. Даже, когда он к ней обращался, отвечала односложно, и от всего отказывалась. Спрашивать я её ни о чём не стал. Да и какой смысл спрашивать, если из их подслушанного разговора, всё и так было понятно. Врезать бы ему, конечно!

Но самой настоящей катастрофой оказалась Вика. Этот кошмар, в виде с неба свалившейся сестры, никак не хотел оставить меня в покое!

Ее знакомство с моей мамой прошло на удивление тихо, если, конечно, вспомнить, наше знакомство.

Вика, как всегда, ворвалась в палату с криком: «Привет, загипсованным!» и со всего маху приземлилась на мою кровать.

– Скучал?

– Безумно!

– Ну, Макс! – протянула Ковалёва. Она произносила моё имя, растягивая единственную гласную.

– Девушка! А Вы – кто? – строго спросила мама, которая была в палате, но опешила от такого наглого вторжения. Она даже здесь умудрялась ухаживать за одинокой фиалкой, сиротливо стоявшей на подоконнике. А Вика её просто не заметила, или приняла за медицинского работника.

Ковалёва медленно развернулась.

– Я – кто?! – в голосе было столько удивления, словно это персона, которую должны знать в лицо.

– А больше здесь никого нет! И слезьте с кровати! Вы в одежде!

– А что мне голой сидеть? – возмутилась Вика. – Вы же тоже «в одежде»!

– Я имею полной право, здесь находится, – спокойно сказала мама.

– Не поверите! Я тоже!

– Интересно. И на каком основании?

– Родственном! – выдала аргумент Вика.

Надо было видеть удивлённые глаза мамы.

– Мам, – попытался вмешаться.

– Мам?! – Вика посмотрела на меня, потом перевела взгляд на маму, словно искала сходство. – Это твоя мама?! – звучало как упрёк. – Анжела?

– Мама, это Виктория Ковалёва. Ну, а твоё имя она уже знает.

Но, ни мама, ни Вика на мои слова не обратили внимания, продолжая, изучать друг друга.

– Я не такой Вас представляла, – выдала Виктория.

– А какой? – поинтересовалась мама.

– Не знаю. Роковой женщиной, которая идёт по трупам поклонников.

– И с чего вдруг такие выводы?

– А какие выводы могут быть, если… – Вика замолчала на полуслове.

– Если что?

– Это не важно.

– Нет уж, договаривай! – попросила мама.

– Не буду! – Вика надулась, как хомяк.

– Может, вы не будете наводить разборки? – предложил миролюбиво.

– А мы и не наводим. Делить нам нечего, – сдалась мама.

– Некого, – поправила её Вика.

– Что, прости?

– Некого! Нравится Вам, или не нравится, но я никуда не денусь! И меня Вы не сможете выгнать, как выгнали моего папу много лет тому назад!

– Виктория, никто никого не выгонял.

– Тогда почему Вы не согласились выйти за него замуж?

– Наверное, потому, что я его не любила.

– Но при этом носили его ребёнка!

– Я не знала, что этот ребёнок Андрея.

– Как так?

– Вот так, – нехотя призналась мама.

– А если бы знали? Тогда бы согласились.

– Не знаю. Наверное, да.