Читаем Жена офицера полностью

— Не знаю, час тому назад был здесь.

— Сколько еще осталось коров?

— Три.

Когда Настя вышла, Валентина Петровна недовольно посмотрела на Евдокимова.

— Девку оставь в покое. Ты же ей в отцы годишься!

— А ты что, ревнуешь?

— О тебе была лучшего мнения, но, видно, ошибалась. А Настю оставь в покое, иначе тебе же будет хуже.

Валентина Петровна вышла. Когда Настя вернулась в операторскую, Евдокимов подошел к ней и неожиданно притянул к себе.

— Настя…

Она увидела в его глазах нехороший блеск, испугалась.

— Отпустите, или я закричу.

Но тот, потеряв контроль над собой, еще сильнее прижал ее к себе. Настя, держа ведро, боялась разлить молоко. Евдокимов, придерживая ее одной рукой, другой стал расстегивать на ней халат. Она бросила ведро и, оттолкнув его от себя, отскочила в сторону. По полу разлилось молоко.

— Как вам не стыдно? — чуть не плача, спросила она.

Тот, тяжело дыша, некоторое время молча смотрел на нее. Потом медленно двинулся к ней. Глаза у него хищно блестели. Настя рванула к выходу, но Евдокимов поймал ее за халат, потянул к себе. Настя изо всех сил бросилась в сторону, раздался треск разорванного халата. Она глазами стала искать предмет, чтобы защитить себя. Ее взгляд остановился на ведре, наполненном дизельным маслом. Евдокимов, медленно приближаясь к ней, тихо произнес:

— Настенька, всего один поцелуй!

Она схватила ведро и, не долго думая, опрокинула ему на голову. На его черном от масла лице Настя увидела светлые белки глаз. Первые секунды, ошарашенный случившимся, моргая ресницами, он смотрел на нее, потом, приходя в себя, вытирая лицо, заорал:

— Дура, ты что наделала?

Настя с ведром в руках испуганно смотрела на него. Ей самой стало страшно от своего поступка и она с напряжением ждала, что же будет. В операторскую за молоком зашли Валентина Петровна и Семен. Увидев на полу разлитое молоко, а Евдокимова в масле, Валентина Петровна сразу поняла и укоризненно покачала головой.

— Допрыгался?

Тот, зло матерясь, на ходу вытирая рукавом лицо, вышел. Настя виновато посмотрела на Валентину Петровну.

— Я не хотела, но он…

Та, не слушая ее, громко засмеялась. Семен вначале ничего не понял, а когда до него дошло, так захохотал, что надрывно закашлялся. Рукавом фуфайки вытирая набежавшие от смеха слезы, произнес:

— Ну Настя! Вот это номер так номер! Я еще такого в жизни не видел!

После дойки Настя отпросилась у Валентины Петровны и побежала домой. Дома переоделась и мигом выскочила на улицу. Ей повезло. Мимо проезжали родители одноклассника Саши. Увидев ее, остановили машину. В городе, в центральной аптеке, Настя купила лекарства и, не задерживаясь, пошла на автостанцию. Спустя два часа она уже была на ферме. Валентина Петровна, увидев ее, удивленно спросила:

— Ты же в город просилась!

— Я уже съездила.

— Ты что, на крыльях летела?

— Если бы они у меня были, я бы к солнцу полетела, — грустно улыбнулась девушка. — Валентина Петровна, а мне не попадет за то, что я Евдокимова маслом облила?

— Не переживай. Он язык за зубами будет держать. Куда ему деваться, сам напросился! Как мама?

— Еще хуже стала себя чувствовать.

— Вот беда-то! — тяжело вздохнула Валентина Петровна. — Привет передавай ей от меня.

— Спасибо, Валентина Петровна. А когда Костя агрегат починит?

— Если до вечера не починит, я этого паразита выгоню. Мне такие пьяницы не нужны.

Перед вечерней дойкой к Насте подошел Костя.

— С тебя причитается!

— Неужели отремонтировал? — подозрительно поглядывая на его ухмыляющееся лицо, спросила она.

— Если бы ты не наябедничала Валентине Петровне, я бы к обеденной дойке отремонтировал. Ставь бутылку!

Та, лукаво поглядывая на него, произнесла:

— Приходи через полчасика. Бутылка будет.

Костя недоверчиво посмотрел на нее и на всякий случай спросил:

— Не врешь?

— Врать я не умею.

— Тогда неси.

— Я же тебе сказала: через полчаса.

— Если обманешь, пеняй на себя.

Меньше чем через полчаса он вернулся. Настя еще доила корову. Костя остановился возле нее.

— Где обещанное?

— В операторской. Сейчас закончу доить и мы с тобой выпьем.

Тот подозрительно посмотрел на нее. Чего-чего, а такого он не ждал. Настя, улыбаясь, спросила:

— Не веришь?

— Ты дурочку не гони! Где бутылка?

— Ну и зря. Сейчас сам убедишься, что я правду говорю.

— А что на тебя наехало, что хочешь со мной выпить?

— Ничего, просто решила отблагодарить и заодно тебе компанию составить.

— Как с Евдокимовым?

— Если полезешь целоваться, и с тобой будет такое же.

— Не бойся, не полезу. Ты мне только бутылку отдай.

Костя отошел в сторону и терпеливо стал ждать, когда закончится дойка. Надоив полное ведро молока, Настя пошла в операторскую. Костя последовал за ней. На столе он увидел бутылку… с молоком, хлеб и два стакана. Настя вылила молоко во флягу, подошла к столу, налила в стакан молоко, протянула Косте.

— Что ты дурочку гонишь? — отстраняя ее руку, хмуро произнес тот. — Где обещанное?

Настя улыбнулась.

— Ты выпей это, оно намного лучше, чем твой вонючий самогон.

Некоторое время Костя молча смотрел на девушку, а та бесхитростно и наивно улыбалась ему.

— Может, все-таки выпьешь?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука