Жена охотника

Женщина расставляла по нишам чудные фарфоровые вазы, яркий рисунок которых изображал различных восточных чудовищ, с острыми клыками, светящимися глазами и непослушными гривами разноцветных волос.

Эдуард вошел как раз тогда, когда Вивьен поставила последнюю из ваз и, чуть ближе придвинув ее к стене, оценивающе смотрела, как же та смотрится.

-Добрый день, Вивьен,- мягко поздоровался Эдуард.

-Добрый, Господин Лазаре.-ответила женщина.

При этом даже не обернулась, и продолжила дальше расставлять вещи, будто бы Эдуарда не было в комнате.

Эдуард усмехнулся. Сел в одно из кресел, расположенных у камина.

-Как ваши дела?- спросил он у Вивьен.

Вопрос был весьма искренним. По правде говоря, Эдуард не слышал и не видел ни старшей, ни младшей Монтисан уже очень давно. С того самого злополучного разговора в музыкальной комнате. Он даже думал, что обе покинули замок. Оказывается, это было не так. Забавно, как незаметна становится прислуга, когда есть компаньоны другого класса.

-Спасибо, хорошо, господин Лазаре.- отчеканила Вивьен, расставляя по вазам цветы, заранее принесенные в большой корзине.

Сочетание нежно розовых пионов с высокой серебристой травой.

Эдуард даже залюбовался работой Вивьен. Все же отец не зря платил ей деньги: все было на своем месте. Подобрано со вкусом. Тонко и изящно.

Кстати о тонкости...

-Как Агата?- спросил Эдуард.

Лишь тут Вивьен обернулась на него. В ее темных глазах читалась такая ненависть, что Эдуард непременно испугался бы, не будь он занят изучением монстров на фарфоровых вазах.

-Она в порядке...господин Лазаре.

-Я рад это слышать.

Вивьен снова вернулась к вазам. И лишь через некоторое время сказала:

-Завтра с утра мы уезжаем.

-До бала?

-Да. Моя работа выполнена.

-Печально. Вы много сделали для дома. Хоть некоторые вещи и не совсем в моем вкусе.- вздохнул Эдуард.

-Не в вашем вкусе?- прошипела Вивтен.

-Безусловно. Вот, например, эти вазы. Странный выбор украшать комнату вазами с нарисованными на них чудовищами.

Эдуард говорил все это отчасти от скуки, отчасти по тому, что где-то глубоко в душе ему все же хотелось разговорить Вивьен и выведать побольше об Агате. Чего он никак не ожидал, так это того, что Вивьен засмеется на его последнее замечание. Это был горький, заливистый смех.

-Отчего же нет?- наконец ответила Вивьен,- В замке живут чудовища, так почему бы не украсить его их изображениями?

-Прошу прощения?...

Эдуард отлично понял намек, но считал, что Вивьен не позволительно забываться в его присутствии. О чем женщине и следует напомнить.

-Госпожа Монтисан, повторите то, что вы сказали,- прошипел он.

Вивьен снова развернулась к нему лицом, и Эдуард тотчас пожалел о своей просьбе. В темных глазах женщины горела такая ненависть, что, казалось, одним взглядом она могла испепелить его дотла.

****-Отчего бы не повторить, мой дорогой господин Лазаре. Я сказала, что в замке живет чудовище. И вы еще не раз вспомните мои слова, глядя на себя в зеркале.

-Мне кажется, вы забываетесь, Вивьен.

-Возможно. Но терять мне нечего,- спокойно сказала женщина,- Вы уже отняли честь моей дочери и, вместе, ее возможность достойного будущего.

Ах... Прилив страха(за который Эдуард себя корил) прошел. Теперь ему снова стало смешно. Неужели Вивьен только и может, что скатываться до столь банального выяснения отношений?

-Не понимаю о чем вы,- улыбнулся Эдуард,- Вот вы, госпожа Монтисан, ведете весьма достойную жизнь несмотря на не всегда пристойное поведение.

Вивьен рассмеялась.

-Говорите что хотите,- сказала она,- Но когда-нибудь люди отвернутся и от вас. Тогда вы еще не раз вспомните меня.

Женщина подошла к двери и открыла ее, но перед тем как выйти, бросила в сторону Эдуарда последний ледяной взгляд.

-Прощайте, госпожа Монтисан,- спокойно сказал Эдуард, и Вивьен исчезла за дверью.

15

На следующий день состоялся бал в честь официального открытия Флер Лазарь.

Эдуард, стоя возле отца, приветствовал гостей и думал, чем Антуану удалось прилечь всех этих людей? Крупные промышленники, торговцы, а так же представители известных аристократических семей- все они откликнулись на приглашение того, в чью сторону еще лет сорок назад они бы даже не посмотрели. Сегодня же, в блестящем великолепии Флер Лазарь, все они пожимали Антуану руку и называли "своим другом". Конечно, за глаза многие считали Лазаре-старшего выскочкой. Так называемым "новоришем"( им он и был), а зависть и высшее общество всегда шли пука об руку. Сам Антуан жалел лишь об одном: что его Зоя и их маленький сын так и не дожили до этого момента. Смешно, но будь у старика выбор, он не задумываясь променял бы все на свете на общество той, которую не мог забыть вот уже сорок лет. Но мертвых было не вернуть. В настоящем у Антуана остались лишь его предприятие, ставшее удачным благодаря невероятным усилиям Антуана, и его тщеславие, говорящее, во что бы то ни стало доказать всем, чего он стоит.