Жена по контракту

Бритый застывает, глядя на меня каким-то по-детски беспомощным взглядом. На его лице в этот момент мелькает целая гамма эмоций, начиная от недоверия и заканчивая смятением. В конце концов в глазах появляется даже некое подобие вины, и мужчина выдавливает хрипло:

— Не может быть… Клим обещал тебя отпустить. Ты же здесь вообще не при чем, ты просто была Леськиной няней.

— И свидетелем всего, что произошло, — жестко обрываю я, — Понятно, зачем ты явился. Совесть замучила, да? Ты-то Демида явно дольше меня знаешь и точно куда лучше. Вот и пришел показать, как ты за него переживаешь. Но лучше проваливай, Алексей. Желательно совсем. Потому что рано или поздно Лютый узнает о тебе, и тогда ты точно поплатишься за все!

В голосе уже звенят слезы и мне стоит большого труда сдержаться и не дать им волю. Даже руки дрожат от нервного перенапряжения. Все это слишком, слишком для меня! Я не железная, я больше не могу все это выносить…

Бритый протягивает ко мне руку, пытаясь коснуться плеча, чтобы успокоить, но я отшатываюсь.

— Не трогай меня! — зло сплевываю я и выпаливаю на одном дыхании, — Надеюсь, ты и твоя семья в безопасности, в отличие от моей. И ты не просыпаешься каждую ночь в холодном поту от кошмаров, в которых их убивают на твоих глазах.

У меня больше нет сил разговаривать с ним, особенно когда понимаю, что слезы уже невозможно сдерживать. Вот только не хватало расплакаться и показать слабость одному из прихвостней Клима. Поэтому я разворачиваюсь и пулей вылетаю из коридора на лестницу, а затем бегу к выходу.

К черту их всех, к черту Бритого. Сейчас нужно только переждать с Тимой оставшийся день. А еще стоит, наверное, позвонить маме и попросить ее уехать куда-нибудь на время и спрятаться. Не хватало еще, чтобы Клим и их втянул во всю эту грязь и начал шантажировать меня родными.

На улице поспешно вытираю слезы и жадно глотаю свежий воздух ртом. Вешаю на плечо сумочку и выхожу на заасфальтированную площадку, с другой стороны которой находится парковка. Я настолько погружена в свои мысли, что не сразу замечаю несущуюся прямо на меня машину. Лишь услышав визг шин рядом, останавливаюсь, как вкопанная.

Только хочу сорваться на невнимательного водителя, как стекло с пассажирской стороны опускается, и незнакомый седовласый мужчина холодно чеканит:

— Садитесь, Софья Алексеевна.

Ругательства застревают в горле, и я бегло оглядываю территорию у больницы, прикидывая шансы к побегу. Можно попытаться забежать назад в здание или позвать на помощь кого-нибудь. На парковке меня как раз должен Семен ждать. Словно прочитав мои мысли, мужчина усмехается и качает головой:

— Не советую, Софья Алексеевна. Садитесь, если не хотите, чтобы мои люди затолкали вас силой в машину.

Оглядываюсь назад и натыкаюсь взглядом на нескольких крупных молодых людей, делающих вид, что они просто курят недалеко от входа в больницу. Я не вижу, но незнакомец дает им какой-то знак, потому что они, словно по команде, направляются к нам.

— Кто вы такой? — сглотнув, оборачиваюсь к мужчине, пытаясь узнать хоть какие-то знакомые черты лица. Но нет. Я вижу его впервые. Неужели Клим обзавелся новым цепным псом вместо Егора?

— Садитесь. Поговорим позже, — бросает он и переводит глаза на дорогу, полностью теряя ко мне интерес.

Шаги мордоворотов за спиной становятся отчетливее и мне ничего не остается, кроме как сесть в салон дорогой машины. Все равно выбора у меня нет — они бы все равно усадили в нее силой. Вот только зачем?

Глава 14

Не могу унять нервную дрожь. Она поднимается из центра грудной клетки, так, что кажется, будто меня трясет прямо изнутри и вибрация расходится по всему телу. В салоне, кроме меня и водителя нет никого, и это хоть немного, но успокаивает. Украдкой оглянувшись, замечаю, что и машины с охраной тоже нет. На всякий случай осторожно проверяю, закрыты ли замки. Потянув на себя ручку, едва сдерживаю разочарованный выдох. Заперто. Какой же предусмотрительный…

Подтягиваю ближе к себе сумку и, стараясь не издать ни капли лишнего громкого звука, медленно тяну за язычок молнии. Может удастся найти телефон и отправить сообщение хоть кому-то. Или что-нибудь заостренное для обороны, те же маникюрные ножницы. Но либо звук слишком хорошо слышно, либо я неосторожно дергаю застежку, потому что незнакомец моментально реагирует:

— Сумку дайте сюда, — и протягивает руку назад.

Медлю, наоборот сильнее стискивая пальцы на ремешке.

— Давайте, — приказывает уже жестче он.

Мне ничего не остается, кроме как передать сумку мужчине. Откидываюсь на сиденье и обхватываю себя за плечи, растирая кожу через ткань черной блузки. Почему-то внезапно бросает в холод. В этой сумке телефон — последняя вызвать помощь. Если это не Клим такие странные выкрутасы выкидывает, то он мне как воздух нужен.

Радует, что мы хотя бы одни. И хорошо, чтобы это бы так и оставалось. Тогда будет шанс попытаться ударить его чем-то, когда мы выйдем, например. Но еще неизвестно, куда он меня везет… может нас там уже куча головорезов поджидают?

— Кто вы такой? — решаюсь задать вопрос.