Жена по наследству (СИ)

В какой-то момент стало невыносимо терпеть, и я закричал. Колонки громыхали на полную мощь, но я был громче и… сильнее. Это было похоже на оргазм, но длилось долго и причиняло боль. Но она теперь ощущалась сладко, почти приятно. Потому что я показал ей выход. Все закончилось резко. Я просто упал на пол, не помня, не слыша, не чувствуя. Меня выключило. Но даже в обморочном состоянии я знал, что Мили рядом. Я был благодарен ей за это. За все.

Глава 21. Возвращение

Руслан

Я очнулся на полу. Мили сидела рядом. Моя голова лежала на ее коленях. Она гладила мои волосы, что-то тихо напевая. Кажется, это было продолжение той самой мелодии, что до сих пор набатом выбивало мое сердце изнутри. Я инстинктивно шмыгнул носом, чтобы не дать соплям течь по лицу.

— Как ты? — проговорила Мили, заметив, что я очнулся.

— Не знаю, — честно признался я, поднимаясь и садясь рядом с ней.

Проведя рукой по лицу, я с ужасом обнаружил, что сно мокрое. Глаза тоже щипало, а нос был заложен.

— Я рыдал что ли? — удивленно спросил я, стесняясь взглянуть на жену.

Она не ответила, но, кажется, кивала. Я все еще не смотрел, тупо таращась на свои руки, которыми вытер влагу со щек.

— Это нормально, Рус. Ты не должен переживать или стыдиться. Выход эмоций всегда происходит через боль и слом. Кто-то смеется, кто-то кричит, кто-то рыдает.

— Угу, мне, как всегда, повезло. Мало как будто было скорой в день знакомства с женой. Теперь я еще рыдаю при ней, как девчонка.

Мили тихонько засмеялась и придвинулась ко мне ближе. Я обнял ее за плечи, прижимая к себе. Это уже инстинкт — держать Мили рядом. Без нее я чувствую себя странно.

— Не беспокойся об этом. Я считаю тебя очень мужественным. Не каждый мужчина достойно выдержит боль после ранения и переживет катарсис в танце. Ты очень сильный, Руслан.

— Говоришь так, словно толпу мужиков повидала на ковре в слезах.

Я продолжал язвить и бодриться. Но на удивление стыда не чувствовал. Скорее легкую растерянность. Наверное, так странно хорошо мне было из-за Мили. Она удивительно метко подбирала слова. Вроде бы не успокаивала меня, не оправдывала, но вселяла уверенность и спокойствие.

Мой мозг включился, и я начал догадываться в чем дело.

— Ты делаешь это не в первый раз?

— Я всю жизнь танцую, — туманно ответила она.

Я наконец повернул голову и приподнял бровь, собираясь попросить не водить меня за нос. Но и говорить ничего не пришлось. Милана сразу стала объяснять.

— Да-да, знаю, это не просто танец. У меня тоже была не самая классная жизнь, Руслан. Мать, которая все время работала, которой не было до меня дела. Я любила танцевать, но и маму тоже. Мои первые сборы случились в семь лет. Чтобы ты понимал, я уехала на полгода. У нас была своя школа, но больше мы танцевали, а не учились. Мне очень повезло с первым наставником. Она научила нас импровизации. Каждый урок заканчивался произвольной программой. Каждый по очереди выбирал музыку. Уже потом я поняла, что в своей музыке мы учились растворять негатив, обиды, страх. Всем было одиноко и страшно первое время. Преподаватели менялись, импровизации закончились, но я продолжала танцевать в свободное время свои истории. До сих пор их танцую.

— Это больше чем просто танец, — не сдавался я.

— Это терапия, Руслан. Ближе к сознательному возрасту я стала понимать, что почти отключаюсь иногда. Ну и почитала немного. На самом деле оказалось — это вполне законный метод и очень древний. Танец ведь первое символическое выражение человека. Через движения и ритм мы интегрируем себя и свои ощущения в пространство. Я брала курсы психологии по этим направлениям, но все испытывала на себе. Чувствуешь сейчас приятную слабость, да?

— Почти беспомощность, — признал я.

— Но это приятно?

— Пожалуй.

— Так и работает терапия. Без таблеток, долгих разговоров с психологом, самокопания. Ты просто танцуешь свою боль, а не копишь годами. — Мили подвигала бровями. — Если ты понимаешь, о чем я.

— Предпочитаю сделать вид, что не вкурил ни слова из того, что ты несешь, сумасшедшая, — развязно выпалил я

Милана смеялась долго и радостно. Я не заметил, как стал хохотать с ней вместе.

— Мне нужно умыться, — сообщила жена, чуть успокоившись. — Тебе тоже не помешает.

Она протянула руку, и я с удивлением понял, что нуждаюсь в ее помощи, дабы банально встать. Милана делала вид, что обнимает меня, а не тащит почти на себе до ванной. Я подыгрывал, продолжая бодриться.

Уже в ванной мы решили принять душ вместе. Удивительно, но уменя даже мысли о сексе не возникло. Вернее, возникла, но скорее, как удивление. Я был настолько опустошен, что не мог поднять ни руки, ни члена. Милана помогла мне помыться, а в ответ позволила мне погладить ее мыльными ладонями, имитируя ответную услугу.

Она разобрала постель, и мы легли рядом, как престарелая пара. При этом ни меня, ни Милану такое положение дел не огорчало. Глаза закрывались, но я хотел поговорить еще.

— Ты часто так делаешь?

— Иногда, — проговорила Мили. — И я рада, что ты не сопротивлялся.

— Мне сложно отказать тебе. Надеюсь, не будешь использовать мою слабость так часто?