Жена Тони

– Если вы бывали на побережье в Джерси – да на любом побережье, от Мэна до Флориды, – или плыли на яхте вдоль известной яркой полосы по краю Мексиканского залива, а то и просто фланировали по пирсу на Хадсоне с видом на мусорную баржу, то вы поймете, о чем эта песня. Она о таком летнем дне, когда на пляже столько народу, что у продавца хот-догов заканчивается горчица, у девушек заканчивается кокосовое масло, а у местного силача заканчиваются пошлые шуточки, с которыми он подкатывает к вашей симпатичной сестренке. Словом, если вдруг пойдет дождь, никто не огорчится.

Она запела:

На пляже, где по берегу рассыпано драже,
Дети плавают, а парни надоели всем уже.
Закатай штаны, подруга, и ступай гулять одна,
Здесь не водится любовь, только скука и тоска.

Народ лежит везде, песка не увидать,
На пляже, где драже, газировка нарасхват,
Хоть в океане плещется нагретая вода,
Никто не хочет плавать, а спешат они куда?

Да на пляж, где по берегу рассыпано драже,
Девочки ныряют, а парни в кураже.
Пора уж повзрослеть, не все им дурака валять,
Ведь я ищу любовь, а не причину горевать.

Чичи завершила исполнение, встряхивая банку все тише и тише, пока шелест не смолк. Пианист выпрямился на табурете и одобрительно кивнул.

Чичи поблагодарила его и спустилась в зал. Когда она проходила мимо дирижера, тот встал.

– Весьма мило, – сказал он. – День нам предстоит долгий, далеко не уходите.

– Это можно устроить.

– Оставьте свои контактные данные мисс Боумэн.

Чичи взглянула на Пола Годфри, изучавшего какую-то нотную партитуру.

– Благодарю вас, мистер Годфри.

Годфри кивнул, не поднимая глаз. Чичи вышла из зала через заднюю дверь.

– А я справлюсь с эдакой прытью? – негромко проговорил Годфри.

– Есть в этом что-то очаровательное, – признал дирижер.

– Возможно – если любишь маленьких гепардов.

Чичи вышла на улицу. К хвосту кандидаток уже успели присоединиться новые поющие инженю в ожидании прослушивания у Пола Годфри. Девушки были одна красивее другой, и Чичи с горечью подумала, что если они поют так же, как выглядят, то ее быстро предадут забвению. Стоя перед клубом и разглядывая входящих соперниц, Чичи ощущала, что ей демонстрируют, каковы ее шансы на эстрадный успех.

Собиравшая анкеты Ли Боумэн маячила где-то в середине квартала. Чичи сунула руку в сумочку и вытряхнула на ладонь несколько цветных драже. Сначала она подумала, что, наверное, не стоит съедать собственный ударный инструмент, а то вдруг ее позовут обратно и попросят спеть еще раз. Но острый голод пересилил и без того слабую надежду на победу в конкурсе, так что она стала класть в рот по одной конфетке.

На Таймс-сквер не было парков, а около клуба не поставили скамеек – во всяком случае, Чичи не удалось найти ни одной. Бросив взгляд на свои часы, она стала размышлять о словах дирижера. Он велел далеко не уходить, но куда же ей деваться? Она дошла до угла и оглядела Восьмую авеню направо и налево в поисках места, где можно будет подождать, пока мистер Годфри принимает решение. Внезапно у служебного входа «Музикале» раздался многоголосый визг.

Конкурсантки покинули свои места в очереди и сгрудились вокруг кого-то у самой двери. Чичи пошла на визг. Она уже приблизилась к толпе и пыталась разглядеть, отчего шум, когда увидела, что их так привлекло – точнее, кто. Чичи узнала форму головы, линию носа, рисунок подбородка. Она поняла, что когда подберется поближе, узнает и руки.

Саверио Армандонада был окружен поклонницами, которые тискали и гладили его, будто новорожденного котенка. Продираясь сквозь ватагу девушек, он поднял руки в попытке защитить лицо. Неожиданно для себя Чичи тоже влилась в людской поток, расталкивая соседок, чтобы подобраться поближе к Саверио – не только потому, что она его знала, но и потому, что было таким облегчением встретить здесь знакомое лицо.

– То-ни! То-ни! – нараспев выкрикивали девушки.

– Возвращаемся в очередь, барышни! – строго произнесла где-то у нее за спиной Ли.

– Я знаю этого парня, мы с ним давние друзья, – объяснила Чичи.

– Пойдемте со мной. – Толкнув служебную дверь, Ли протащила Чичи обратно в клуб в обход поклонниц Тони.

Саверио нырнул в темный зал. Охранник захлопнул за ним служебную дверь, удерживая девушек снаружи, и проговорил с ухмылкой:

– А вы популярны!

Саверио пригладил волосы.

– Я бы не прочь быть немного менее популярным.

– Все так говорят, а потом жалеют, – парировал охранник.

Чичи вышла на свет.

– Саверио?

Тот прищурился, вглядываясь.

– Чич, это ты? Сколько лет, сколько зим! – Он ее по-дружески обнял.

– Когда это ты стал Тони? – вопросила она.