Жена Тони

Ли изучила газетное объявление о продаже квартир в новом доме. Если верить рекламной статье, жилищный комплекс «Мелодия» на углу Восточной 55-й улицы и Второй авеню обещал быть совершенно исключительным и неповторимым – настоящий оазис в сердце города, оснащенный современными бытовыми приборами, садом на крыше и собственной прачечной. Квартиры уже продавались, хотя строительство еще не завершилось.

– Я верю в знаки. «Мелодия», понимаешь? – Чичи подняла глаза, рассматривая здание до самых последних этажей и наслаждаясь его потенциалом.

– Какую будешь покупать, студию или двухкомнатную? – поинтересовалась Ли.

– Я хочу классическую шестикомнатную.

– Серьезные запросы. Хотя на «Скалке моей мамаши» ты и правда отлично зарабатываешь, – прикинула Ли. – Ее исполняют на каждой свадьбе на Восточном побережье.

– По крайней мере, на свадьбах, которые играют в гаражах, – рассмеялась Чичи.

– Не думаю, что эти гонорары иссякнут в обозримом будущем, – сказала Ли. – Хорошо, я пойду к риелторам и посмотрю, что можно сделать.

– Только больше полутора тысяч долларов не давай, – предупредила Чичи. – Студия стоит триста пятьдесят, двухкомнатная – пятьсот пятьдесят. Если окажется, что за классическую шестикомнатную просят две тысячи двести, то что-то у них странное в расчетах.

Ли наблюдала, как Чичи достала карандаш и стала писать цифры в блокнотике. Ли никогда еще не встречала музыкантов, которые бы разбирались в бизнесе не хуже, чем в своем искусстве, пока не познакомилась с Чичи.

– И гляди, чтобы квартира была в торце дома, на два угла, – добавила Чичи. – Так у меня будет солнце и с запада, и с востока.

– Надо признать, ты тут все досконально изучила.

– Я верю своей интуиции, Ли. Иногда мне кажется, что кроме нее, у меня больше ничего и нет.

Солнце в Калифорнии было оранжевое, широкие пляжи – белые, как яичная скорлупа, бурлящий голубой океан разбивался о берег серебристым прибоем под высоченными пальмами, а еще, к восторгу Чичи, там обнаружились маслянистые авокадо, лимонные деревья, сладкая клубника и гроздья крупного лилового винограда в неограниченном количестве. Стоял ноябрь, она гуляла по ярко-зеленым холмам, а ее сестры уже чистили от снега дорожки далеко на востоке. Несмотря на зиму, между зарослями шиповника полыхала стрелиция и вилась усеянная розовыми и пурпурными цветами бугенвиллея. Цветной кинематограф с его яркой палитрой не ограничивался голливудскими кинозалами – в любом саду на Западном побережье его было не меньше.

Чичи находила в Калифорнии один лишь недостаток: здесь она то и дело забывала, какой нынче месяц, поскольку в этой вечной жаре постоянно казалось, что на дворе июнь. Она чувствовала себя виноватой, что заполучила работу в столь приятной обстановке, когда большинство знакомых мужчин сражались на фронте, но, увидев, что ансамбль намеревался играть на множестве митингов по приобретению облигаций военного займа, немного успокоилась. Каждый помогал чем мог.

Пансион для приезжих Святой Риты в Охае, штат Калифорния, служил перевалочной базой для девичьего оркестра и напоминал монастырь настолько, что у некоторых участниц «Викки Флеминг и Сорока Каратов» начинали сдавать нервы. Гостиничный комплекс стоял на отшибе, но это было к лучшему – Чичи могла спокойно сочинять и репетировать песни, не отвлекаясь. В том году в Калифорнии начался наиболее творческий период ее жизни, когда она сочиняла музыку, писала тексты и оттачивала свои навыки лидера в качестве музыкального руководителя женского оркестра.

Ансамбль не привык многого ожидать от жилья. Девушки нередко селились в дешевых мотелях, где затхлый воздух номеров отдавал консервированной кукурузой, а намертво свалявшиеся матрацы могли сделать удобными разве что пара матчей с Джином Танни[65]. Но в монастыре было чисто и безопасно. В цену входило право посещать утренние и вечерние молебны, от чего большинство дам вежливо отказались. Как выяснилось, мисс Флеминг тоже интересовало не спасение душ, а всего лишь экономия – так уж вышло, что именно монахини сдавали комнаты дешевле всех в округе. Это выгодная сделка, заявила она, и жить мы здесь будем припеваючи.

Вопреки названию, «Сорок Каратов» вовсе не состояли из сорока инструментов. В число сорок входили все: и музыканты, и певицы, и танцовщицы, и даже водитель автобуса. Подписав договор, Чичи получила пачку материалов, подготовленных для всех новых членов ансамбля. Среди расписания гастролей и прочих бумаг там обнаружилось следующее послание:

Законы гастролирующего женского ансамбля

Если ты гуляла с ним, я не стану.

Если ты была его женой – я не буду.

Если нам с тобой понравится один и тот же парень, бросим жребий и решим, кто достанется кому.