Жена Цезаря вне подозрений

Конечно, идиотом Турман не был, поэтому в безобидный розыгрыш не верил, когда представлялся курьером дурочке Насте и вручал ей якобы выигранный приз. Но если бы не Светлана, если бы он не приметил ее в толпе по дороге к Настиному дому, ему могло бы и не прийти в голову заменить бутылку мартини, переданную Елизаветой для Насти, на точно такую же, купленную в ближайшем супермаркете. Не то чтобы он был уверен, что вино отравлено, а… так, на всякий случай. И конфеты он тоже заменил. Точно такой же коробки не нашел и просто купил похожую.

Одним словом, ни в чем особо противозаконном Валера не был замешан, когда неожиданно получил по электронке письмо со словами «Я тебя найду», но испугался, как никогда в жизни. Даже сильнее, чем от намеков Елизаветы у бабушкиного тела.

Испугался и разозлился.

Турман не любил, когда ему угрожали.

А еще молодой человек понял вдруг и сразу, что забавная необременительная игра, в которую он ввязался по милости Елизаветы, перестала быть игрой. Вернее, стала очень опасной игрой. И что обе женщины – и Елизавета, и Светлана – для него исключительно опасны. Только не знал, какая из них опасна больше. Не знал до сих пор, даже сейчас, стоя в кустах у дачного поселка.

Светлана опасна, потому что только она может связать его с Елизаветой. А бывшая докторша жаждет получить наследство. Значит, будет действовать. И за жизнь тех, кто станет у нее на пути, Валера и копейки не поставит. Кроме того, Елизавета исключительно опасна еще и потому, что любое свое преступление способна списать на него. А почему нет? Женщина весьма изобретательна, ему ли это не знать, подставит так, что ахнуть не успеешь.

Ему вдруг стало холодно теплым весенним днем.

Турман боялся Елизаветы. Боялся панически, до дрожи. Поэтому все последние дни и следовал за ней повсюду как приклеенный.

Когда вчера докторша вновь исчезла в подъезде Светланы, был уверен, что появившейся через несколько минут блондинке пришел конец. И почти прилип от ужаса к сиденью собственной машины, понимая, что нужно немедленно уезжать, но от страха не мог пошевелиться. Елизавета вышла из подъезда спокойно, и он принялся уговаривать себя, что ничего страшного не произошло. Будучи все еще не в состоянии уехать, Валера ждал непонятно чего. И только когда из подъезда выскочила Светлана и бросилась к подъехавшему такси, вздохнул с облегчением.

Сегодня утром компьютерщик опять поехал за Елизаветой, за ее приметным «Фордом». И в этот тихий дачный поселок прибыл за ней. Врачиха же следила за «Нивой-Шевроле», в которой находились долговязый парень и три девицы, в том числе и блондинка. Валера допускал, что едет она убивать. Вернее, был почти уверен. И понимал: самое правильное – немедленно бежать отсюда, от Елизаветы, от Светланы, умело вычислившей его электронный адрес.

Понимал это уже давно, с тех самых пор, когда получил от нее смешное и грозное короткое послание: «Я тебя найду». Рассказывая о нем Елизавете Дмитриевне, осознавал, что та не успокоится, не бросит на самотек активность Светланы, и почему-то ждал, что докторша обязательно попросит его о чем-нибудь. И очень удивился, когда та ни о чем не попросила. Ему даже показалось, она словно не придала письму никакого значения, от чего представилась ему еще более опасной. Опасной для него лично, потому что с той самой минуты Турман был уверен – женщина убьет Светлану, фамилия которой ему не запомнилась, а он окажется в это замешан.

Как его угораздило ввязаться в ее дела? Как интеллигентный, умный мальчик умудрился попасть на крючок жадной и хитрой приезжей бабы?

Бог наказал – неожиданно для себя подумал неверующий Валерий.

Он любил бабушку и совсем не хотел ее смерти. Просто боялся, что та… изменится. Впадет в маразм и перепишет завещание. Кое-какие признаки внук уже начал замечать. Однажды бабуля не сразу вспомнила, как зовут ее невестку, Валерину мать. В другой раз оказалось, забыла, что ее давний сослуживец недавно умер и она даже ездила на его похороны. Ну и еще так, по мелочи. Бабушка жила одна, Турман не мог контролировать ее постоянно и… испугался. Испугался лишиться квартиры, дедовых орденов и всего того – прабабкиных драгоценностей, например, – что бабушке совсем не нужно, но зато очень нужно ему, только вступающему в жизнь.

Он тогда долго сидел в Интернете, изучал свойства лекарств, которые бабушка, как всякий старый человек, принимала горстями, и в конце концов… поменял таблетки в пузырьке из темного стекла. А найдя бабушку мертвой, первым делом сунул в карман тот пузырек, накануне поставленный им на полочку в ванной. Потом долго пересчитывал таблетки, но так и не понял, приняла их бабушка или нет.

Валерий не знал, догадалась ли тогда об этом Елизавета Дмитриевна по его страху и растерянности, или просто выпалила свой ехидный намек наобум. Не знал и не желал знать. То есть теперь не хотел, а еще совсем недавно хотел. Поэтому и ввязался в дела докторши.

– Бабушка, – тихим шепотом попросил сейчас Валера, стоя в кустах смородины, – ты прости меня. Спаси меня, бабушка.