Жена врага. Ты станешь моей

— Мы не у себя дома. Тут на твои дела не будут слишком долго закрывать глаза, — друг указывает взглядом на Эльвиру. — Она, между прочим, дочь уважаемого человека.

Я подхватываю Эльвиру и поднимаюсь с ней на ноги.

— Зачем дичь творишь? — встает у меня на пути Мурат. — Не отошел от фенобарбитала?

Я огибаю друга, легонько задевая плечом. Даю ему понять, что спорить без толку.

— Она моя.

— Сафонов!

Что, блять, Сафонов? Сказал “моя”, значит, не обсуждается.

— Да ты ее убьешь! — хватает меня сзади за руку. — Хватило, блин, того, что ты ее из машины выкинул на полном ходу.

Разворачиваюсь и чувствую, что кривлю губы.

Я никогда не трогал женщин и детей. Видел в них Риту с моим сыном. Не хотел опускаться до уровня последней мрази, да и не поднималась у меня на них рука, даже если были виноваты.

За это Мурат называл меня благородным мстителем.

Теперь я вижу, что глаза друга блестят. Вот так он обычно смотрит на врагов.

То есть, я ему теперь враг? Правая рука сжимается в кулак сама по себе. Ненавижу предателей.

Срать я хотел на то, какая возжа ему под хвост попала. Кто он такой чтобы я перед ним оправдывался?

— Садись в машину, — приказываю.

— Ее надо в госпиталь.

Где все обложили люди Карского. Ну конечно!

Еще раз смотрю на Эльвиру. Глаза полуприкрыты, кровь размазалась по лбу и щеке. Я не могу отдать врагам женщину, которая меня обыграла.

Еще раз смотрю в ее лицо и понимаю, что чувствую только жгучий азарт. Хочу заставить ее сбросить все маски, подмять под себя, узнать, из чего сделана эта девочка.

Она мой первый достойный противник и я хочу с ней долго играть.

— Я все сказал, — стряхиваю руку Мурата.

Я приглашу ей моего личного врача. Эльвира не выйдет из моего дома, пока я ей этого не разрешу. Еще я буду давать такие козыри врагам!

— Ты едешь с сыном, — приказываю Мурату, сообразив, что окровавленная женщина заставит мальчика меня по-настоящему возненавидеть.

А с другом я Эльвиру оставлять не хочу. Что-то он странно взбрыкивает.

Локальный бунт начальника моей охраны так и не выливается в бурю. Наш кортеж двигается и когда мы выезжаем за пределы области, я чувствую, что расслаблюсь.

Наша машина направляется к морю, на юг, покидая пределы центральной России.

Мы с Ритой родились в Ростове-на-Дону. Там я потом и начинал карьеру хозяина подпольного игорного бизнеса. Там же развязал криминальную войну, которая чуть не стоила мне жизни. И, как выяснилось, о ней слышали в Воронеже, на много километров севернее.

Даже Эльвира знала, кто я.

Усмехаюсь, перебирая ее волосы. Шелковые. И пахнет она приятно.

— Верни моего мальчика… — шепчет едва слышно.

На меня как будто невзначай поглядывает один из охранников: почему мы не везем в больницу раненую женщину?

Этот новенький. Он мало про меня знает.

Жизнь в Ростове напоминала сплошные боевые действия, но денег я скопил прилично в этой подпольной войне. Я напоминал полевого командира — у меня были сокровища и пещера, в которой я их хранил.

Подвернулась возможность запустить казино и мы с Муратом дернули на юг. Молодые, блин, инвесторы. До сих пор смешно от того как мы договаривались с важными дядьками. Но все в конечном счете решают деньги.

Меня привлекала ночная жизнь, полная угара и разврата. Это было то, что нужно, чтобы с размахом отпраздновать падение моих врагов. Я наслаждался и как-то незаметно стал полулегальным организатором развлечений для этих самых толстых денежных мешков.

Без комплексов, без обязательств, без привязанностей. Всем нравилось.

Но здесь-то, в центральной России, меня еще помнят как принципиального бандита. Поймают мою женщину…

Пальцы запутываются в длинных шелковистых волосах, перед глазами снова мертвое лицо жены.

Почему я назвал Эльвиру моей женщиной?

В этот миг раздается трель сотового.

Я опускаю руку в карман и вынимаю мобильный.

— Услышала от Марата, что ты едешь на виллу, — звучит бархатный голос Инги. — Буду ждать в спальне.

Она отключается, не дав мне ответить на провокацию.

Усмехаюсь, представляя себе шикарную блондинку, прекрасно смотрящуюся в дорогущем белье.

Красивая стерва, обладающая огромными связями. Дочь очень серьезного чиновника. Я трахнул ее ради спортивного интереса, желания добиться и одержать верх. Завертелось. Не знаю, почему промолчал ее папа после того как я ее на своем члене вертел. И, кстати, продолжаю.

Я чувствую, как у него подгорает пониже спины. Но счастье дочери дороже.

Вот некоторые и считают, что надо Ингу окольцевать, пока она так течет от меня. Или, что еще хуже, заделать ей ребенка. Билетик в легальный бизнес, высшие круги власти.

Да чтоб я делал такое за счет женщин…

Поправляю воротник и понимаю, что галстук я сегодня не надевал. Но как будто ведь что-то мешает.

Мурат как видит ее, постоянно говорит “нет”.

Он-то знает, что у меня в месяц бывает до десяти баб и никого из них я своей женщиной еще не называл. В последнее время я раз за разом просыпаюсь с Ингой — такое чувство, что она наизусть Камасутру знает, да и папашу ее мне злить нравится.

Сносит башку от адреналина.

Только сейчас уже не весело.

Беру трубку и набираю сообщение:

“Я занят”