Жена завоевателя

Мускулы Гриффина расслабились — его омыла волна жара. Бомон не знал. Никто не знал, несмотря на слухи, ходившие среди посвященных. А Роберт Бомон, граф Лестер, к ним не принадлежал. Все это были догадки. Люди склонны верить слухам, когда речь заходит о деньгах или тайнах.

Обычно эти догадки не озвучиваются. Вслух их осмеливаются высказать только немногие, да и то шепотом. Вслух никто не упомянул о священных сокровищах, насчитывающих тысячу лет. И даже если бы о них заговорили вслух или если бы они оставались только в снах и мечтах, никто не знал, что Хранителем их был Гриффин. Кроме Жонесса де л’Ами.

Он был ближайшим другом семьи, доверенным лицом, крестоносцем и товарищем по оружию Кристиана Соважа, отца Гриффина. И вдруг внезапно, в один момент, злокозненно предал их всех и разбил сердце Гриффина. Алчность погубила самого Кристиана Соважа, а потом на тонких паучьих ножках заползла и в сердце Жонесса де л’Ами и погубила и его.

Он стал клятвопреступником и вором.

Рука Гриффина потянулась к маленькому железному ключику, висевшему у него на шее с тех самых пор, как умер его отец, и это движение было инстинктивным.

— Для меня единственное сокровище — Эверут, милорд, — сказал он смущенно.

Мгновение цепкий взгляд графа удерживал его, потом он сказал:

— Быть посему.

И это случилось, как раз когда Хиппинг вошел в комнату.

— У вас есть все, что требуется, милорд?

— Все, — ответил Бомон. — Оставь нас.

Хиппинг кивнул:

— Я присмотрю за воротами. Он помолчал.

— Сегодня ночью что-то назревает в воздухе. Мои часовые прислали сказать, что на королевской дороге гораздо больше людей, чем должно быть, а некоторые удалились от нее. И среди рыщущих фиц Майлз. Все советники короля разбрелись. Сегодня канун Дня всех святых. И нынче в воздухе чувствуется что-то странное.

Он ухмыльнулся и потер руки.

— Надеюсь, что это или что-нибудь ужасное, или прекрасное. Или то и другое вместе.

Он разразился смехом и выкатился в коридор.

— На этот раз, Язычник, — сказал Бомон, хотя Гриффин не слушал его, а наблюдай за Хиппингом, — убеди меня, что я должен держать наготове своих людей и замки.

Гриффин кивнул, но его взгляд все еще был направлен на Хиппинга, похожего на ручного медведя. В большинстве случаев он подчинялся командам, но к нему никогда нельзя было поворачиваться спиной.

Нет, сюда ни в коем случае нельзя было привозить Гвиневру.

— Охотничий домик Хиппингторп близко отсюда? — спросила она недоверчиво.

— Около часа пешего хода по тропинке вдоль реки, — пробормотал человек Язычника по имени Клид. Судя по всему, он был здесь патриархом, и потому Гвин обращалась к нему.

— Хиппинг там?

— О да, там. Мы видели, как он еще до рассвета проехал туда вместе со своими окаянными рыцарями.

Она просияла:

— А кто еще?

— Лестер.

Ее брови сошлись над переносицей:

— Роберт Бомон?

— Да.

— Граф Лестер в охотничьем домике Хиппинга?

— Ага.

Граф Роберт Бомон, самый могущественный пэр королевства, отправился в отдаленный охотничий домик мелкого барона?

Гвин нахмурилась. Почему же на большой дороге она не видела ни его, ни кого бы то ни было из его свиты?

— Есть обходные пути, — сказал проницательный Клид, будто угадав ее мысли.

Она обдумывала эту новость. Обходные пути чреваты опасностями. Там полно диких вепрей и волков, да и сам Хиппинг хищник, но сейчас оказался на стороне короля, а в этой жизни важно только то, что происходит сейчас.

Она посмотрела прямо в глаза вождю общины:

— Мне надо туда.

Он обменялся понимающими взглядами со своими людьми и покачал головой:

— Это опасно для вас, мисси. И для нас тоже. Лучше, чтобы сильные люди не знали, что мы здесь. Каждый раз, когда о нас вспоминают, это нам дорого обходится. Едва ли вам есть что нам предложить, достойное таких жертв.

Гвин нащупала на поясе один из войлочных мешочков, развязала шнурок и высыпала на стол его содержимое. Золотые и серебряные монеты обрушились на щербатый стол, громко звеня в мгновенно притихшей комнате. В тускло освещенной хижине они блестели очень ярко. Гвин посмотрела прямо в изумленные глаза Клида.

— Пожалуйста. Мне надо туда попасть. Сегодня вечером! Мой дом в опасности. Если я не смогу остановить лорда Эндшира…

Клид крякнул:

— Марка фиц Майлза?

— …мой замок падет, и мои люди погибнут.

Она замолчала и уставилась на огонь широко открытыми глазами.

Взгляд Клида стал настороженным.

— Почему бы вам не назвать свое имя, мисси?

Она вскинула подбородок:

— Мое имя принадлежит только мне, и я бы хотела, сэр, чтобы так оставалось и впредь. Правда заключается в том, что в этом случае для всех нас будет безопаснее.

Она увидела, как из-под его бороды по лицу расползается медленная улыбка, и выглядело это неприятно.

— Но раз я тебя не знаю, девочка, то едва ли могу тебе доверять.

По комнате раскатился низкий и зловещий смех. Мужчины переглядывались.

Клид снова повернулся к ней.

— Здесь целая куча золота, слишком много для одной девчушки… и носить его тяжело.

— Возьмите его.

Она толкнула к нему горку монет.