Женаты по договору (СИ)

Взглянув на свою учительницу, дети снова расслабляются. Их лица озаряют добрые улыбки, и люди, которые в этот момент смотрели на них, не смогли не заметить этого удивительного преображения. Эти, несомненно, красивые и хорошо воспитанные ребята бесхитростно показали свою привязанность к девушке и мимикой и жестами. Стараясь именно ради нее, а не ради своих родителей, они расправляют плечи и горделиво вскидывают подбородки, готовые отвечать на любые, даже самые тяжелые вопросы и смело глядеть на своих собеседников.

— Значит, вы их учительница? — спрашивает кто-то.

— Да, миледи, — Мира благосклонно кивает госпоже Виоле Ноаршэ — жене мэра, — Меня зовут Мира. Мира Дэрташ.

— Вы очаровательная молодая леди! Я видела вас в городе, но не знала, что вы учительствуете! И как успехи?

— Это не у меня надо спрашивать, — девушка сдержанно улыбается, — Достижения учителя — в его учениках. Спросите у них что-нибудь.

— Леди Лаура, — женщина с улыбкой обращается к девочке, и та, наученная Мираэль, приседает в реверансе, — Чему вы научились в последнее время?

— Больше всего мы сейчас уделяем времени географии, госпожа, — невероятно учтиво произносит девочка, — Но мне больше нравится литература.

— Наверное, вы читаете какие-нибудь сказки? Или баллады?

— Мы много, что читаем. Например, пьесы. Мне вот очень понравилась «Бабочка» Рено. «Увы, кто обладает зреньем, должoн еще и сердцем зрить. Без сердца, без души увидеть доброту и честь все так же сложно, как и в первый день созданья. Творец вложил в тебя се чувства, но, Мари, как можешь сомневаться ты и мимо проходить, когда под небом сияет звездами печаль?»

— Как умело! — искренне восхищается женщина, — А еще? Продекламируйте что-нибудь еще, госпожа Лаура!

Девочка оказывается не прочь послужить развлечением для любопытной публики. И даже втягивает себе в помощь брата, начав с ним читать по ролям уже другую пьесу, которую Мираэль разучивала с ними, используя сшитых из лоскутов куколок. Любопытствуя, их обступает несколько матрон и совсем молодых девушек, которые с неожиданным интересом прислушиваются к чистым и звонким детским голосам. Когда кто-то из ребят неожиданно сбивается или забывает слово, Мираэль совершенно спокойно подсказывает, а после ободряюще гладит по плечу и шепчет каждому на ухо: «Ты молодец».

— Для того, чтобы читать, много ума не надо! — вдруг пренебрежительно фыркает кто-то из зрителей. — Но что в том толку? Каждая девица в нынешнее время читает. И сплошь одни любовные романы!

— Трудно не согласится. К счастью, я считаю, что настоящее благо лишь во всестороннем обучении. Поэтому мы с моими учениками не забываем и о точных науках. Позвольте высказать свое мнение по поводу теории Коалье — мне повезло, и однажда я воочию увидела его на лекции в столичном университете.

Показав тем самым свои истинные отношения с математикой, Мира развлекает публику еще одним «фокусом».

Ничего особенного — всего лишь озвучивает поочередно несколько логических задачек больше на смекалку, чем на математику, но которые ставят благородных, но заносчивых господ в тупик, а более добродушных — в восхищение. Потому что дети, после краткого подсчета в уме, с легкостью дают ответ на каждый.

А вот на последнюю задачку, воспользовавшись заминкой, ответ дает кто-то стоящий позади Миры. И этот голос она узнала бы из тысячи других:

— 54 с четвертью.

Девушка не подскочила и сохранила невозмутимое выражение лица только лишь благодаря многолетней практике. Но все равно вздрагивает, повернув голову и увидев мужа, который оглядывал их компанию с легким любопытством. И, как ей показалось, ее — особенно.

— Верно! — первым отмирает Дэни, немного раздосадованный тем, что его кто-то опередил, — 54 и 25 сотых. Мираэль, это же правильно?

— Да, милый. Правильно, — рассеянно отзывается девушка, снова не в силах отвести взгляда от мужа.

— О! Позвольте я вас представлю! — с необыкновенным рвением предлагает Анри Дюваль, — Это его светлость граф Аттавио Тордуар. Граф, эта очаровательная девушка — учительница из семьи Копш, Мираэль Дэрташ. Очаровательное создание! Не правда ли?

Если Аттавио и удивляется звучанию своей мещанской фамилии, то не показывает и виду. Хотя наблюдательная Мира все же замечает в его глазах тот особый блеск легкой раздражительности, знакомый ей еще из прошлого. И внутренне сжимается, привычно страшась брезгливого неудовольствия, от которого больно не физически. Сердцу больно.

Тем не менее ничего такого мужчина себе не позволяет. только говорит, коротко и емко:

— Рад.

Девушка на секунду задерживается дыхание, но тоже кивает. И отворачивается.