Женатый мужчина

— Ну извини, конечно, Джек, но в последний раз, когда я была у тебя в берлоге, ты жил в двухкомнатной конуре на четвертом этаже дома на Эрлс-Корт с голубями под потолком и мышами за холодильником! Помню, мы с тобой уговорили бутылку дешевого пойла, которую даже без штопора можно было открыть, и весь вечер заклеивали окна пластырем. И как же вышло, что ты переехал в такое шикарное местечко? — Я ошарашенно разглядывала сделанные на заказ оконные рамы и одинаковые лавровые деревца, стоявшие часовыми у двери.

— А я и не думал, что моя бедность так очевидна, — задумчиво произнес он. — Я удручен. И ты права, — со вздохом согласился он, когда мы подошли к двери, — это вовсе не мой дом.

— Ага! — накинулась я на него. — Так я и знала! Это дом Паскаль, да? — Я поспешно попятилась назад.

— Да нет же, Паскаль тут ни при чем, — сказал он, взял меня за руку и отпер дверь. — И хватит пятиться. Это дом Джейсона Ламонта.

— Какого Джейсона?

Он подтолкнул меня внутрь, и я восхищенно огляделась вокруг. Мы стояли в красивой комнате с кремовыми стенами, ясной, светлой, с сизалевым полом и гравюрами и акварелями на стенах. Арочный проем вел в залитую солнцем гостиную с песочного цвета деревянными полами, светло-зелеными диванами и бледно-розовыми шторами; за другой аркой виднелась лестница и просторная кухня, а за дверью черного хода — садик.

— Джейсона Ламонта, — повторил он, проходя на кухню. — Как тут душно. — Я медленно последовала за ним. Почему это имя так мне знакомо?

— Он писатель, — подсказал Джек, направляясь к французским окнам. Одной рукой он потянулся к задвижке, а другую сунул в стоявшую на кухонном столе коробку, в которой лежала дюжина одинаковых книг. Он достал одну книгу и бросил ее мне. — Держи!

— О! — Я поймала ее и посмотрела на обложку. Красная с черным крестом и как будто лужей крови. Впечатляюще, ничего не скажешь. — Минуточку, — я перевернула книгу. — Вы с Лукасом оба эту книгу читали! И Арчи тоже.

— Точно.

Я озадаченно нахмурилась.

— Так значит… — Но он не обращал на меня внимания, распахивая окна, чтобы впустить свежий воздух. Я посмотрела на обложку. Медленно открыла книгу и прочитала первую страницу.

«Джейсон Ламонт родился в Оксфорде. О его жизни почти ничего не известно: он мало пишет и любит рыбалку, и первое, вероятно, является прямым результатом второго. Ламонт живет в Лондоне, и единственная спутница его жизни — его совесть».

И тут до меня дошло.

— Это ты, — тихо произнесла я, поднимая глаза. — Джейсон Ламонт — это ты.

Он улыбнулся.

— Хорошее имя, да? И легко запоминается.

Я еще раз взглянула на обложку. «Желания и планы».

— Я знаю эту книгу, — проговорила я, повертев ее в руках. — В прошлом году она вышла в твердой обложке и стала бестселлером. А теперь по ней снимают фильм с Томом Крузом и Джулией…

— Робертс, точно, — сказал он, засовывая руки в карманы и широко улыбаясь. — Симпатичная девчонка. А какие у нее белые зубы! Мы познакомились в Каннах в прошлом году. И она намного умнее, чем кажется.

Он вышел в тенистый сад, напевая себе под нос. Он нарочно повернулся ко мне спиной: несмотря на всю свою невозмутимость, у него никак не получалось не улыбаться до ушей.

Я же, в свою очередь, никак не могла закрыть рот. Я уставилась в его спину.

— Ах ты, хитрый…

На секунду я замерла, глядя, как он усердно расставляет тиковые кресла вокруг маленького столика посреди лужайки. Аккуратно смахивает листья со стопки книжек, которую кто-то оставил на улице. И тут я пришла в себя и выбежала в сад вслед за ним.

— Господи, Джек! Джейсон Ламонт, черт тебя дери! Ты почему мне не сказал?

— Да брось ты, Люси. — Он прищурился от солнца, делая вид, что переставляет кресла так, чтобы они были в тени. — Нет смысла заводить литературный псевдоним, чтобы все при этом знали, кто ты такой! Гораздо лучше жить инкогнито и наблюдать за тем, как все читают твою книгу, а потом обмениваются мнениями, не зная о том, кого именно они обижают или хвалят. Я чувствовал себя почти шпионом, и это было здорово. — Он усмехнулся. — Прочитав последнюю страницу, Роуз презрительно фыркнула: «Слишком много секса!» И швырнула книжку Арчи, который всего через пару дней заявил: «Нет, слишком мало!» А если серьезно, я был не уверен, как отреагирует мое начальство из университета, не говоря уж о таких заносчивых снобах, как издатели моих стихов, если я вдруг нацарапаю дешевый блокбастер. Может, они бы выкинули меня пинком под зад. Но я зря беспокоился. Мой издатель считает, что книга просто восхитительна. И ему даже кажется, что это повысит продажи стихов и привлечет покупателей. Надеюсь, что так оно и будет, — он задумчиво потер подбородок и оглядел сад — В сентябре у меня выходит маленький томик поэзии. Не думаю, что кто-то захочет его купить, разве что мои преданные поклонники, которые читают литературное приложение «Таймс», но мало ли… Стихи — это моя настоящая гордость.

— Но Джек… Джек, это же фантастика!

— Что, мои стихи?