Женатый мужчина

— Да все в порядке, не так уж я и спешу. Отдышись, и я тебе покажу, что к чему. — Он подошел к столу в углу комнаты. Я засеменила следом. — Здесь факс и автоответчик, и если кто-то захочет что-нибудь купить, не забудь, пожалуйста, указать номер чека на обороте. И выпиши им квитанцию. Они там. — Он показал, где квитанции. — Но должен предупредить, вряд ли кто-то что-то купит. В основном придется разговаривать по телефону и посылать фотографии по факсу. Они здесь. — Кит выдвинул ящик. — Все пронумерованы.

— Отлично. Великолепно.

— Ну вот. Вроде все ясно. Если только Рококо тебя не побеспокоит.

Рококо? Я непонимающе уставилась на Кита. И тут кофейный столик воспарил над землей: услышав свое имя, Рококо выбежала и перевернула его. Вид у собаки был грустный, она медленно виляла хвостом.

— Она плохо себя чувствует? — спросила я. Кит пожал плечами.

— Сама не своя. Вчера водил ее к ветеринару, тот сказал, что уровень инсулина ниже обычного. Придется выравнивать.

— Уровень инсулина?

— Да, я разве тебе не говорил? У нее диабет. Ей надо делать укол дважды в день.

— О! Это я должна делать?

— Нет, нет, я уже сделал ей укол утром и вечером сделаю, но я попрошу тебя взять у нее мочу на анализ, ветеринар так сказал. Это очень просто. Возьмешь эту пипетку и соберешь немножко три раза в день, а потом капнешь сюда, — он показал на поднос с лакмусовой бумажкой, — и запишешь, какого бумажка стала цвета. Справишься? — Он обеспокоенно посмотрел на меня.

— Конечно, — ответила я, довольно нервно разглядывая пипетку. — А она уже… ну, ходила…

— Утром да, но больше я ее не выпускал, хочу, чтобы у нее накопилось побольше — ну, ты понимаешь. Выведешь ее после моего отъезда, она обязательно сходит в туалет. Хорошо?

— Хорошо, — еле слышно пролепетала я. Потом поняла, что он ждет, чтобы я его успокоила, и расправила плечи. — Теперь, Кит, иди по своим делам. Я знаю, что ты меня заждался и опаздываешь, поэтому иди, а у нас с Рококо все будет в порядке, — заверила его я.

— Отлично. — Он расслабился и облегченно заулыбался.

— Спасибо, Люси, ты меня выручила. Я был привязан к этому проклятому дому. Как здорово оставить его на человека, которому доверяешь.

Я улыбнулась. Так мило, что хоть кто-то ради разнообразия хорошего обо мне мнения! Что хоть кто-то считает меня достойным доверия и ответственным человеком. Да, именно это мне и нужно.

— Хорошо, — бодро проговорила я, скрестив руки на груди и любезно провожая его до двери. — Ни о чем не беспокойся. Езжай на аукцион и делай ставки. Кстати, что ты присмотрел на сегодняшних торгах?

— Чудесный консольный столик. Наполеоновская эпоха, и если верить фотографии, в превосходном состоянии. Смотри. — Его глаза заблестели, и он вытащил каталог из внутреннего кармана пиджака. Каталог раскрылся на цветной фотографии.

— О-о-о-о! — воскликнула я. — Какая прелесть. Знаешь, у нас был такой в «Кристи», само очарование. Продали за безумные деньги, конечно, но между прочим, — я заметила начальную цену, — начальная цена очень даже ничего…

— Именно, — взволнованно проговорил он, сворачивая каталог и засовывая его в карман. — Так что, может, это подделка, а может, там соберется полмира и цена взлетит до небес. А может, только я один заметил, какой это несравненный лот, и вернусь домой гордым владельцем консольного столика восемнадцатого века, купленного по смешной цене!

— Как здорово, — искренне проговорила я. — Жаль, что я не могу пойти с тобой.

Он обернулся у самой двери и пристально посмотрел на меня.

— Знаешь, мне тоже. — Последовала пауза. Потом он спохватился. — Ладно, мне пора. Надеюсь, ты приятно проведешь время, Люси, и не напрягайся. Увидимся в шесть.

«Какой милый человек, — подумала я, закрывая за ним дверь. Я подошла к окну и стала смотреть, как он выезжает из ворот, нарочно встав так, чтобы он меня не увидел. — Очень, очень приятный человек. И с таким печальным прошлым, как и многие из нас».

Я вздохнула и решила прогуляться по огромному пустому дому. Прошлась по комнатам первого этажа, обитым деревянными панелями, заново знакомясь с обстановкой. Задумчиво провела пальцами по дорогой мебели в гостиной. Здесь так много сокровищ, которые с любовью собирались годами; настоящий качественный антиквариат. У Кита потрясающее чутье на вещи. Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть столик для рукоделия эпохи короля Георга с изящнейшей инкрустацией на ножках. Неудивительно, что случайных покупателей у него почти нет. Ведь некоторые из этих предметов — фактически музейные экспонаты, и цены у них, наверное, соответствующие.

Я пошла наверх, осмотрела спальни с кроватями с балдахинами и умывальниками, впитывая тишину и покой этого огромного старого дома, нарушаемый лишь тиканьем часов. По окончании экскурсии я села за стол в холле, и Рококо улеглась у моих ног. И тут я поняла, как я рада, что у меня есть время собраться с мыслями в полном уединении. Ни тебе детей, ни Феллоузов… Только вот… «Только вот, как ни печально, мысли мои крутятся вокруг плохого», — подумала я, рисуя каракули в девственно чистом блокноте.