"Женевский" счет

Уничтожение Романовых предусматривала программа революции и строительства нового общества. Но из тактических соображений (республика существовала всего лишь девять месяцев) провести убийство от имени верховной власти было бы и опрометчиво, и обременительно, ибо серьезно усложняло и без того сомнительно-тяжкое положение республики.

Поэтому Ленин отступил за Свердлова.

Свердлов спрятался за Уралисполком во главе с Белобородовым и членами — Голощекиным, Быковым, Саковичем, Украинцевым, Сыромолотовым, Сафаровым, Киселевым, Вайнером, Хотимским, Воробьевым, Андронниковым, Андреевым, Семашко, Авдеевым, Карякиным, Жилинским, Чуфаровым, Ефремовым, Анучиным и Юровским.

В свою очередь Голощекин и Белобородов двинули вперед Юровского, какое-то время даже одного Ермакова (что, кстати, свидетельствует в пользу версии об участии Ермакова в убийстве).

Впрочем, Белобородов и не шибко прятался, разве только в первые годы, когда следовало скрыть сам факт зверской расправы.

Центральная власть долго и упорно заметала всякие следы своего участия в екатеринбуржском злодеянии. И лгала в газетах, сочиняла небылицы, даже после мученической смерти своих жертв клеветала на них. А ежели вдуматься, то лгала потому, что боялась народа. Во всяком случае, в те годы еще боялась… А иначе зачем лгать?..

Потребность обновления общественного строя в России (точнее — коренных реформ) существовала задолго до Февраля 1917 г. Февраль ее только предельно обнажил. Такая потребность присутствовала и в Октябре 1917 г. Но как в Феврале, так и в Октябре отсутствовала необходимость истребления народа и вообще людей по разного рода «принципам»: классовым, идейным, религиозным…

Поэтому у социализма, взросшего на созидательности насилия, проявилось столько людоедского и нежизненно искусственного — надлежало притягивать к утопическим догмам живую жизнь.

Свергли монархию и установили диктатуру пролетариата — самую свирепую из всех возможных диктатур, после которой те годы мнятся немыслимо демократическими и зажиточными, хотя это далеко не так — иначе народ не поднялся бы в Феврале семнадцатого. Тут весь вопрос с «немыслимой демократичностью и зажиточностью» — в сравнении с чем?..

Ленинизм и все его последующее развитие — это абсолютный пик жестокости, это надругательство над здравым смыслом и всеобщая обездоленность. Разумеется, если со Старой площади дадут команду для «Правды» (в просторечии — закажут статью), то эта газета докажет совершенно все (к примеру, что смерть — лучше жизни, а лед образуется лишь при самой высокой температуре, которая достижима на Земле). Именно подобного рода доказательствами она занималась 70 лет. Этим и еще… единомыслием.

В попытки освобождения бывшего царя и его семьи оказался вовлеченным и кайзер Вильгельм Второй. Поначалу он обещал безопасный переезд «опального» семейства в Англию: военно-морским силам Германии поступило соответствующее распоряжение. Это подтвердил и Керенский, до сведения которого Берлин сумел довести свое благородное решение.

Нет сомнений, германские правящие круги через советское правительство располагали достаточными сведениями о бывшем царе и его семействе.

Нет сомнений, германские правящие круги изыскали способ снестись с царем и получили решительный отказ содействовать Берлину в сепаратном сговоре с Россией и последующем расчленении ее (отторжении Украины и т. п.). За решение данных вопросов в пользу Германии Николаю Александровичу или другим Романовым посулили возвращение трона.

Трон ценой предательства Родины?..

Нет сомнений, высшее руководство Германии знало и о предстоящем расстреле (казни) Романовых и не стало препятствовать. Бывший император Николай Второй отпугнул их непримиримыми антинемецкими настроениями, союзнической верностью Великобритании, Франции, Италии, Бельгии, Голландии… отказом уступать какие-либо земли бывшей Российской империи.

В этом — суть и в этом — приговор, который вполне сознательно подписал себе и своей семье Николай Александрович Романов, ибо за уступки по данным пунктам ему была обещана жизнь и, скорее всего, возвращение трона сыну.

Данная позиция Германской империи в свою очередь развязывала руки великому диалектику, ибо Брестский договор мог быть нарушен в отместку за расстрел Алисы Гессенской (супруги бывшего царя) — немецкой принцессы и ее 5 детей: тоже принцесс и принца немецкой крови. Именно о безопасности немецких принцесс и маленького принца официально запрашивали высшие должностные лица Германии; сам бывший царь их интересовал лишь в планах, которые они намеревались протолкнуть при его участии. Не вышло.

Словом, казнь могла вызвать вторжение германских войск. Однако Берлин дал гарантию невмешательства — и Ленин не замедлил осуществить давнишнюю мечту-план.