Женя Колбаскин и сверхспособности

Ну и мы, короче, начали дружно поглощать все, что было у Насти с Лехой. Да так быстро, как будто мы несколько лет не жрали. А официантка эта все смотрела на нас округлыми своими фарами, словно мы инопланетяне какие-то.

В итоге сожрали мы все, и вышли из этого кафе «Кафе» с набитыми животами, и уселись на ближайшую скамейку, чтоб там внутри у нас все улеглось немного.

Но только мы сели, вздохнули облегченно, как перед нами мужик нарисовался. Бледный такой весь, как мел. А губы у него, главное, краснющие-краснющие были. Да, и одет он был странно, в какой-то, типа, костюм. Пиджак там и брюки, но задрипанный, пыльный весь такой, как будто перед тем как его надеть, он им полы в нашем спортзале мыл.

— Че вы такие грустные? — спрашивает он нас. — Сигаретки не найдется?

Мы не успели даже ничего ответить ему, как сверху, между ним и нами, приземлилась женщина. Она была вся в черном, мощная при том, типа, женщина-качок. Она, короче, сразу же схватила этого мужика за ухо.

— Он вам не докучал? — спрашивает она у нас таким хрипящим, страшным голосом, что аж мурашки по коже идут.

Мы отрицательно машем своими бошками, потому что ответить из нас ни кто, ни чего не может, хотя и рты у нас у всех были порастопыренны.

— Извините, ребята, — говорит. — Как напьется, так глаз до глаз за ним нужен.

Сказала она это и потащила его за ухо прям к старой черной развалюхе. Я даже не заметил, как эта развалюха тут оказалась. Закинула она его на переднее сидение, как тряпку какую-то, а сама, значит, заднюю дверь открыла, а там, бугай какой-то сидел.

— Ну, что? — спрашивает она его. — Куда ты его дел?

Бугай сидит и ничего не отвечает.

— Ладно, я-то знаю, что ты его Маришке отдал. Сейчас к ней и поедем, — говорит тетка эта угрожающе, хотя у неё голос и так страшнее некуда.

Он что-то там пробубнил злобно в ответ.

— Ага, так значит, ну точно у нее, сейчас… А ты куда собрался?

Пока она там окучивала эту громилу, мужик, видимо, муженек её, по-тихому дверь открыл и намеревался смыться, но она его за шкирку прям схватила и зашвырнула обратно, как кота какого-то нашкодившего. И еще че сделала? Взяла она эту пимку, от двери которая закрывается, защелкнула ее и отломила прям голыми руками. В старых-то машинах они, вроде, железные были. И дверь она захлопнула. А мужик че-т разозлился и как начнет кричать: «Давай, давай, давай, давай». Кричит и все тут. Типа, драться хочет, наверное. Все это, в общем, дичь, как очень странно выглядило. В итоге они уехали на этой развалюхе черной, а мы сидим, и смотрим друг на друга, и сказать-то ничего не можем. Опупели от происходящего. Минут, наверное, десять, так сидели. Я ж, говорил вам: абсурд сверхспособный творился там вовсю.

— А что дальше делать будем? — первая нарушила молчание Соня. — У нашей команды есть цель?

Естественно, ответила Настя.

— Мы должный найти Жене девушку, а то он умрет, — сказала мелкая, решив, наверное, что вокруг, да около ходить не стоит. Лучше сразу в лобешник, так сказать.

Такая неожиданная новость, видать, удивила Соню, больше чем меня, когда я ее узнал.

— Умрет? — спросила она, хлопая своими реснищими длиннющими.

— Да, — говорю, — врач сказал, что на меня, типа, излучение так подействовало, и еще он сказал, что вылечить меня никак не может. Ну, а потом мы пошли к ученому-мудрецу, тож странный такой тип. Он мне и сказал, что я должен любовь себе найти, то есть девушку. А где ее искать, мы и не знаем.

Да, да, да, я тож думал о том, что в море полно рыбы, как любят говорить, типа, всезнающие, умные и познавшие баб мужики. Но тут-то надо было еще посмотреть, какое море-то стало, да и рыбешка вся с ума посходила.

— Я знаю где, — говорит Соня. — В парке влюбленных.

— Где?! — спросили мы удивленно.

— В парке влюбленных. Его вчера вечером построили (я ж говорю, что ерундой какой-то занимались, на это-то время у них нашлось). Там сейчас живет много любовников-обольстителей.

— Любовников-обольстителей? — спросил я офигевая.

— Ну да, это те, у которых сверхпособности такие: обоятельность, обольстительность…

— Обходительность, я понял, понял, мой друг таким же стал. И че там за это надо… — я запнулся и посмотрел на мелких, а они так внимательно зырили на меня, поэтому я потер двумя пальцами незаметно для них, чтоб только Соня видела. Типа, за деньги, что ли, хотел я спросить у нее.

— Нет, — говорит, — там прилично все. И для детей, и для взрослых. Просто пару себе можешь найти и влюбиться.

Ну да, конечно, вот так вот просто. Я ж говорю, дурдом форменный.

— А ты откуда знаешь?

— Я была там. Пошла туда, когда Стас меня бросил. Хотела зайти, но не решилась.

Сонька, короче, опять чуть плакать там не начала, но хорошо, что Настя ее во время успокоила своими поглаживаниями по плечу.

— И где этот парк влюбленных находится?

— Да там, на окраине, недалеко, — она махнула рукой, типа, там где-то.

— Ладно, я тогда пошел, а вы домой езжайте, — говорю им, но сам, конечно, понимаю, что сейчас начнется то еще нытье.