Жених для дочери

У каждой из сестер в гардеробе имелась пара летних платьев, которые обычно носили в Глостершире; они тоже не блистали красотой, однако были все-таки полегче, чем обычные суконные наряды.

— Хорошо, — согласилась тетя, — однако оставайтесь в рамках приличий. Ваш отец с меня взыщет, если я допущу что-то неприемлемое.

— Хорошо, тетушка! — хором воскликнули сестры.

Так что в середине дня в наемной коляске женщины отправились в Гайд-парк. Тиана наслаждалась прогулкой: во-первых, на ней было надето легкое хлопковое платье бледно-зеленого цвета, неяркого, но и не такого отвратительного, как коричневое сукно амазонки; во-вторых, тетя сдержала свое слово: Клемент на прогулку не поехал, хотя и был весьма недоволен данным обстоятельством. Но возразить ничего не мог — в отсутствие брата тетя Джоанна оставалась полновластной хозяйкой дома.

Тиана думала иногда, что, если тетю и племянниц оставить на длительное время без присмотра, их образ жизни изменится очень быстро. Неужели отец прав и они настолько испорченные? Как понять, что верно, а что нет? Кому верить — отцу, который старше и многое повидал, или же собственному сердцу, поющему от ощущения долгожданной свободы? Пусть свобода эта на пару часов, все равно — будто глоток свежего ветра после удушающей дневной жары.

В Гайд-парке в середине дня было гораздо больше людей, чем утром, когда Тиана прогуливалась тут с сэром Исааком; красиво разодетые люди гуляли по аллеям, останавливались, беседовали. С прудов доносился веселый женский смех: джентльмены катали леди в лодках. Это было место для демонстрации летних нарядов, и на дорожках словно расцветали огромные экзотические цветы. Большинство мужчин и женщин, несмотря на жару, напудрили лица и надели парики; в этот момент Тиана порадовалась, что ей и сестрам запрещается это делать. Как, должно быть, жарко сейчас многим из тех, кто блестит принужденными улыбками и обмахивается веерами. Пусть сестры Меррисон выглядят простушками в своих невыразительных платьях, но хоть в обморок от жары не упадут.

Тетя Джоанна, закинув на плечо кружевной (и весьма уже обветшалый) зонтик, решительным шагом двинулась по людной аллее, периодически останавливаясь, когда ее приветствовали знакомые, или сама кого-то приветствуя. Сестры хранили молчание и лишь иногда приседали в реверансах, а сами так и стреляли глазами по сторонам. Тиана выискивала взглядом лорда Картрайта (должен же он быть здесь!), Альма, похоже, вчера всерьез увлекшаяся своим Луи XIV, тоже оглядывалась, пытаясь узнать его в проходивших мимо джентльменах. Бесполезно: маскарад окончен, маски сняты, и теперь не понять, с кем вчера танцевала… Тиане было легче: она-то точно знал с кем.

Интересно, узнал ли ее лорд Картрайт? Или хотя бы заподозрил? Она вчера вела себя вовсе не как благочестивая и скучная Кристиана Меррисон, а как леди Крис, свободная от любых условностей. Она сама, первая, поцеловала мужчину; при мысли об этом все внутри Тианы сладко замирало. Она бы все отдала, чтобы еще раз ощутить вкус его губ и испытать те восхитительные ощущения.

Судьба смилостивилась над Тианой, когда прогулка уже подходила к концу. Впрочем, рано было думать — смилостивилась или пошутила. Тетя и племянницы свернули на узкую аллею, и, выглянув из-за тетушкиного плеча, Тиана увидела, что навстречу им движется компания лорда Картрайта в полном составе: он сам, лорд Бисмайр, лорд Остлер и леди Дьюли.

На узкой дорожке никак нельзя было пройти мимо, не заметив друг друга; а потому шедший впереди Эдвард остановился, приподнял шляпу и поклонился дамам.

Он был одет, как и вчера, в синее, только на сей раз — в ярко-синий сюртук с вышивкой мелким речным жемчугом; ослепительно сверкала бриллиантовая булавка на пышном галстуке, белоснежные манжеты струились, словно морская пена. Его рыжие волосы сияли чистым золотом в лучах солнца. Компания вообще представляла собою удивительно живописную группу: лорд Бисмайр щеголял в сюртуке изумрудно-зеленом; лорд Остлер хоть и оделся в серое, но в жемчужно-серое, что подчеркиваю его аристократическую бледность; а леди Дьюли, вдова, которая уже сняла траур и может снова позволить себе носить яркие платья, щеголяла в сиреневом, расшитом мелкими золотистыми цветочками, так что казалась с ног до головы обсыпанной золотой пылью.

— Приветствую вас, леди Меррисон, — произнес Эдвард. — Какая приятная встреча!

— Добрый день, лорд Картрайт, — вынужденно поздоровалась тетя Джоанна.

Она понимала, что даже в отсутствие Клемента с этим человеком лучше не заговаривать. Ведь лорд Картрайт сильно разозлил сэра Абрахама на балу у Грандидье, и если кто-то скажет лорду Меррисону что его сестра и дочери снова общались с этим повесой, несдобровать всем.

— Приветствую, мисс Меррисон, мисс Альмароза, мисс Кристиана, — Эдвард с серьезной учтивостью поклонился всем трем сестричкам.

Сестрички вразнобой ответили.

Повисла пауза. Лорд Бисмайр ухмылялся, лорд Остлер сохранял невозмутимый вид, а леди Дьюли смотрела откровенно неприязненно. Именно она и решила проблему, обронив:

— Что же мы стоим, Эдвард? Нам пора идти.