Жених для Красной Шапочки, или Чудовище моей мечты

Развития наш диалог не получил. Странно хмыкнув на мое заявление, Джетт принялся покрывать поцелуями мой живот, уделяя особое внимание пирсингу, в то время как его руки с завидной настойчивостью стягивали с моих бедер единственную вещь, которая на мне задержалась. Оставшись обнаженной, я снова почувствовала неловкость. Слишком яркий был свет, слишком алчный мужской взгляд, слишком красноречивое молчание.

– А может…

– Нет! – рявкнул Джетт, не дав договорить. Он накинулся на меня как голодный волк на вожделенную добычу, и я ответила с не меньшей страстью, отдавшись на волю слетевших с катушек чувств. Но в самый разгар нашей любовной схватки… заголосил ЕГО гаджет!

– Твою маковку! – снова выругался Джетт.

– Да что ж такое? – возмутилась и я, глядя, как он вынимает из штанов металлический «кайфолом». Лучше бы что-то другое вынул, честное слово! – У меня ощущение, что сама вселенная против нашей связи, – пробормотала я, снова прикрывая грудь руками и стыдливо смыкая ноги. – Только не говори, что в лесу пожар, – буркнула, заглядывая в чужой экран.

Успела прочесть лишь имя женщины, отправившей ему сообщение, прежде чем Джетт его свернул.

– Я должен ненадолго отлучиться, это срочно, – сказал он, закутывая меня в свою рубашку, которая, в отличие от прочей одежды, оказалась под рукой. – Пара часов… даже час. Чер-р-рт! За полчаса управлюсь! – прорычал он, злясь на кого-то, но точно это была не я. Меня он бережно усадил на диван, аккуратно прикрыл от собственных глаз, видимо, чтобы не передумать и не остаться, потом быстро поцеловал и пошел к двери, в чем был. То есть в джинсах и носках, без рубашки.

– Кто эта… Наоми? – крикнула я вслед, хотя собиралась спросить другое.

– Карга старая! – буркнул лесник, не оглядываясь. – Ведьма.

Ничего себе «приласкал»! Не знаю, что там за тетка, но влетит ей, похоже, от лесника по первое число. И поделом! Нечего было обламывать нам любовные игры!

Джетт покинул комнату, и я осталась совсем одна. В его стального цвета рубашке, недавно снятой прямо с тела. Она пропахла им насквозь, и, втянув носом густой мужской запах, я невольно потерлась щекой о жесткий ворот. Хотелось вдыхать еще и еще, утоляя неудовлетворенность, змеей свернувшуюся внизу живота. Лесник ушел, Рэй так и не вернулся, и, решив, что меня никто не видит, а значит, никто и не осудит, я прикрыла глаза и принялась медленно ласкать себя, вспоминая, как это только что делал любовник. Просто для того, чтобы наконец расслабиться и избавиться от мучительного дискомфорта.

На улице…

Дернул же его черт посмотреть в зачарованное блюдце! Съездил бы спокойно к ведьме… ну, почти спокойно. Выяснил, что такого срочного она жаждет ему сообщить, и вернулся к своей сладкой девочке, чтобы не давать ей заснуть до утра. А он, идиот, решил убедиться, что Александра в порядке. Коснулся пальцами нарисованного огонька, прошептал заклинание, вызывая знакомый образ, и чуть не врезался в дерево, впившись взглядом в сидевшую на диване Алю, которая продолжала сексуальную игру… без него. Блюдце выскользнуло из рук и разбилось, потеряв свою силу. А Джетт пару секунд посидел, глядя на осколки, затем бросил на обочине машину и стремительно зашагал к дому.

Да пусть там хоть потоп у Наоми! Каким бы важным ни было ее сообщение – полчаса подождет! Даже час.

Сердце заходилось в груди, в ушах гулко стучало. Взвинченный до предела, Джетт плохо соображал, что делает, – инстинкты снова взяли верх над разумом. Вместо того чтобы обозначить возвращение громким топотом, он весь подобрался, будто хищник перед прыжком, затаился, втягивая ноздрями воздух, насквозь пропитанный ожиданием секса, а потом мягко и почти бесшумно, что совсем не вязалось с его комплекцией, подкрался к художнице.

Аля не заметила его приближения и потому испуганно вскрикнула, когда его рука, оттеснив ее ладонь, перехватила инициативу. Ресницы ее вздрогнули, поднимаясь, мелькнувшее в затуманенных глазах удивление сменилось радостным узнаванием. Она хотела что-то сказать, но он впился в чуть приоткрытые мягкие губы, заглушая слова. Жадно и даже грубо, но ей понравилось. Пока длился этот безумный поцелуй, проворные женские пальчики справились с молнией на его джинсах и добрались до налитой кровью плоти. Восхищенный вздох любовницы был наградой его мужскому самолюбию, а откровенная ласка – сигналом к решительным действиям.

Он взял ее прямо тут, на диване, в ярко освещенной комнате, глядя в потемневшие от страсти глаза, упиваясь громкими стонами, наслаждаясь осознанием, что теперь она его… под ним… с ним. И что ей сносит крышу от всего этого так же, как и ему. Каждый мощный толчок отзывался дрожью в ее пальцах, впивавшихся в его плечи. Не желая бездействовать, Аля активно двигала бедрами, подстраиваясь под ритм любовника, впуская его в себя до упора и снова позволяя практически выскользнуть, чтобы тут же ворваться вновь в такое мягкое и податливое женское тело.