Жених-дракон, или Отбор поневоле

Когда смотрела в полыхающие глаза поработителя, меня с головы до ног окатило волной жара, вызывая во мне неудержимое желание влипнуть в Асада, сплестись и не отпускать. Совратитель хвостатый!

Я должна ответить, должна заткнуть рот наглецу. Чтобы не смел моего жениха вспоминать, ведь именно из-за Асада я здесь, это он забрал меня из Ветроны, выдрав из привычной жизни. А теперь я еще и виновата?! Нужно быть сильной, не позволять ему выставлять меня дурой, как там, в зале, когда все, в том числе и Асад, насмехались над моей правдой. Я имею право заткнуть его сейчас, чтобы рот не открывал свой грязный, ядовитый… чувственный, красивый.

Тряхнула головой, прогоняя наваждение.

Асад с Ливерием и рядом не стоял, не собираюсь с ним миндальничать, но подстегнуть обязана — не уйдет он сегодня целым. Я немыслимо злюсь и пылаю, когда он так близко, это нужно прекращать. Может, это его оттолкнет?

— А дракончик, оказывается, ревнует? — нагло провела по его напряженному корпусу, вверх от пояса, перещупывая каменные мышцы, чувствуя, как мужчина подрагивает под моими руками, и замерла на мощной шее кончиками пальцев, нежно вплела их в густые остриженные волосы. Дернула, сжала пряди и чуть не застонала, когда Асад глухо прорычал. Сильно цапнула затылок, перевела руку ниже, на шею, впилась в пульсирующую жилку на массивном плече, ошалела от желания стиснуть на ней зубы и глотнуть сладко-горячей крови.

Нет, так только хуже…

Чтобы совладать с собой, продолжала говорить наглым тоном:

— Блондинка что, плохо тебе улыбалась, Дракон Драконыч? Или затмила собой его Прекрасное Рептильество?

Асад

Никогда бы не подумал, что вполне закономерный вопрос вызовет у Тесс такую бурную реакцию! Значит, в точку попал и за живое задел! До чего же, оказывается, приятно выбивать паршивку из равновесия. Тут же строптивость дала о себе знать. Ради этих диких прикосновений и штормового блеска в голубых глазах стоило продолжать разговор в том же тоне. На меня еще ни одна девушка не смотрела с такой голодной жадностью, будто вцепится сейчас зубами в плоть, оторвет кусок и превратится в фурию. Я кожей ощущал исходящие от нее волны жара. Упивался им, впитывал телом, но не мог сполна насытиться. Хотелось прижать ее к себе теснее, до того недопустимого предела, когда и миллиметра между нами не останется. Но пересилил желание и устоял на месте. Ухмыльнулся ей в лицо, давая понять, что меня ничуть не тронули ее никчемные попытки оскорбить.

— Ревность — совсем неподходящее определение. А вот злость — самое то! Не терплю лицемеров, — наклонился, прошептав ей на ухо последнюю фразу. Ухватил свободной рукой девчонку за талию и крепко стиснул. Медленно повел ладонью вверх, сгребая между пальцами легкую ткань платья в складки. Разрез плавно двигался к основанию ее упругого бедра, приоткрывая соблазнительный изгиб. Я обвел ненасытным взглядом ее вздымающуюся грудь и коснулся кончиком пальца торчащего напряженного соска. Захотелось одним движением разорвать барьер в виде платья и сполна ощутить мягкость ее кожи и твердость манящей горошины. — Не так уж и сильны чувства к Ливерию, не правда ли? Иначе не горела бы сейчас в моих объятиях, изнывая от желания, — едва коснулся мочки ее ушка. — Не так уж и сильна ненависть к драконам, иначе не склонила бы голову перед одним из них. Не улыбалась бы, не кружилась в откровенном танце, — припал губами к горячей шее и схватил Тесс за бедро, закинув на себя ее ногу, в точности повторяя движение из ее танца, которое заставило меня ощутить ярость и уйти с праздника. — А сейчас хочешь почувствовать какой на вкус поцелуй истинного дракона, — с улыбкой оторвался от ее мягкой кожи и заглянул в распахнутые глаза. На дне озер разверзлась самая настоящая синяя бездна.

— Ты меня с кем-то путаешь, — в ее ярости было что-то удушающе-огненное. Показалось, что даже радужки Тесс изменили цвет с синего на оранжевый, чтобы пропустить наружу настоящее пламя. — Я не твоя комнатная игрушка! Сейчас же, — зашипела и дернулась, — убери. От. Меня. Руки!

— Уверена в своем желании? — спросил еле слышно и покорно отстранился, но вовсе не потому, что она так сказала. Похоть внутри достигла своего апогея, и я понял, что не сдержусь, если продолжу. — Все еще хочешь вернуться домой?

— Больше жизни, — ответила Тесс обреченно, обняла себя за плечи и больше не проронила и слова.

Ее сильно потряхивало, и я не сразу понял, что происходит. В синих глазах появилось что-то мрачное, затягивающее, и букашка вдруг юркнула перышком мне под ноги, а когда я потянулся и коснулся ее руки, тело девушки показалось мертвенно-холодным.

— Тесс, — на секунду мной овладел страх, что она умерла. В панике подхватил девушку на руки и начал тормошить. Она дышала, но не приходила в себя. Странный холодок вырвался из ее приоткрытого рта, и я машинально разорвал верхнюю часть платья, чтобы добраться до метки. Прижал ладонь к алому цветку и опалил жаром магического огня. Почувствовал почти нестерпимую боль, когда ее грудь начала часто вздыматься, но глаза оставались закрытыми.