Жених из Ада(СИ)

- Потому что эти три года не прошли даром, - мужчина выгнул омегу в своих руках и с силой задвигался, проникая в него глубоко и уверенно, показывая, что именно он имеет право делать с телом своего мальчика все, что захочет, ведь он – его мужчина, его альфа. И Чжунмен принимал это покорно и так сладко, как никто до него. Омега таял, сходил с ума и проклинал все на свете, распластанный на совершенно не удобном столе в совершенно не удобной позе, но зато с совершенным любовником.

Чжунмен каждый миг своего существования благодарил высшие силы за то, что дали им с Ифанем шанс встретиться, и беспрестанно замаливал свой грех перед Ханем, ведь он прекрасно знал, что их с его супругом связывало многое в прошлом. Ким не ревновал, не горел желанием размазать Лу по стенке… Он был готов стоять перед ним на коленях и изо всех сил просить прощения за то, что Судьбу оказалось не так просто подчинить. Ифань знал о том, как мучился его омега, он часто говорил с ним и пытался помочь, но Мен все равно чувствовал, что он оказался предателем по отношению к человеку, с которым рос с самого детства, который первым замазывал его разодранные колени и обнимал, когда начиналась гроза. Хань никогда не показывал то, как ему было больно, но Чжунмен все видел – они были знакомы не первый год, и даже один лишь взгляд говорил омеге то, чего не могли бы поведать и тысячи слов.

Чжунмен ощущал себя монстром, грешником. И он знал, что после смерти никакая молитва не спасет его от пламени Ада.

Но сейчас, пока он был еще жив, пока Ифань был рядом, он старался забыться в нем, найти в их близости ответы на все свои вопросы, и понимал, с каждым днем все отчаяннее, что их грех был самым правильным поступком за всю его жизнь, которую он уже просто не мог представить без своего альфы.

Ким впивался ногтями в сильные плечи, оставляя метки своей страсти на пропитанной солнцем последней экспедиции коже Ифаня, он целовал его и принимал в себя, притягивая ближе.

- Черт, не могу больше, - рыкнул Ифань, вознамериваясь выйти из любовника, но тот крепче сжал его ногами, в погоне за собственным удовольствием, до которого оставалось так немного.

- Я выпил таблетки… - простонал Мен, обхватывая пальцами свой член, ведь он хотел получить больше. – Ты можешь… кончить в меня.

- Дьявол! – воскликнул альфа, сжимая пальцами узкие бедра и оставляя на них собственную вязь синяков. Чжунмен прогнулся, задыхаясь и тут же двигая своими пальцами, чтобы ощутить охвативший его экстаз еще острее.

- Боже… - выдохнул омега, когда напряжение в теле начало по капле стихать. Он повернул голову вбок и тихо, расслабленно засмеялся. – Мы только что занимались любовью на тестах твоих студентов. Что теперь планируешь делать?

Ифань нервно хмыкнул, потирая переносицу:

- Вероятно, придется всем поставить хороший балл.

- Я думаю, что они должны поставить мне памятник при жизни за то, что я так умело отвлекаю их профессора от его дел, - улыбнулся Мен, притягивая к себе своего альфу для поцелуя.

Потому что в такие моменты он верил, что он это заслужил, несмотря ни на что.

Он сидел на земле, без сил прислонившись в стене какого-то здания, судя по виду, давно заброшенного. Дыхания не хватало и казалось, будто следующий вздох – последний, а легкие будто сдавливали железные прутья, такие же, какими члены Ордена карали за нарушения Устава. Губы были испачканы в крови, а на языке был ее вкус, солено-горький и вязкий, от него желудок сводило судорогами. Он не знал, насколько серьезны были его раны, потому что их учили приносить себя в жертву, не думая о последствиях и отдавая себя на волю Бога.

Но Кай всегда думал, что его Господь более милосердный к своим созданиям, и в тайне верил, что тот защищает его, потому что любит, как свое дитя, что бы он ни делал, даже если он мальчишкой и крал хлеб с кухни, чтобы накормить друга, которого поразила серьезная болезнь.

Ему было больно, но физическая боль не шла ни в какое сравнение с тем, что он был уничтожен морально. Кай знал, что он провалил миссию, к которой его, как и других братьев, готовили всю его жизнь. Он никогда не знал своих родителей, не знал, где и когда появился на свет, даже то, сколько ему было лет, мог угадать лишь примерно – в монастыре нерелигиозные празднования приравнивались к грехам гордыни и чревоугодия.

Место, где он провел свою жизнь… Его дом. Кай закрыл глаза, не сдержав горькой усмешки. Теперь у него не было права туда возвращаться. Мало того, что он не справился со своей миссией, так еще и утратил ценнейшую реликвию их Ордена, с помощью которой можно было избавить землю от Дьявола, навечно изгнав того в его гниющее царство.

И все из-за этого проклятого мальчишки, который вмешался в их схватку!..

Кай сжал зубы от боли и безысходности, которая накрыла его в тот же миг.