Читаем Жених из Ада(СИ) полностью

Со сдавленным стоном Бэкхен прогнулся, пытаясь поймать хоть глоток воздуха. Член альфы входил туго, но, несмотря на отсутствие растяжки, боли почти не было, благодаря тому, что омега был очень и очень влажным. Проникнув одним толчком сразу до основания, Минсок заставил Бэкхена закричать. Мальчишка сжимал пальцами край стола, чувствуя, что его собственный член истекает густой смазкой и требует разрядки, но было не до того. Его, черт возьми, трахал альфа. И не просто альфа, а Его альфа! Это было резко, сильно, властно… Минсок не причинял боли, заботясь о том, чтобы омеге было приятно, но в остальном совершенно не сдерживал себя. Сжимая пальцами тонкие бедра, он с силой вбивался в жаждущего Бена, заставляя того стонать, скулить и кусать свои губы почти в кровь.

Их единение было жарким и… полным. Казалось, что они оба забывались друг в друге, в рваном шепоте и ласках, в сильных толчках и редких, но страстных поцелуях. Альфа метил тело своего омеги зубами, пальцами, приковывал его к себе каждой лаской и сдавленным «Черт, Бэкхен…»

И когда сдерживаться не было больше сил, Бэк стал резко сжимать член Минсока в себе, двигать бедрами навстречу и хрипло рычать, желая получить еще больше. Сделав несколько сильных, глубоких толчков, Минсок резко вышел из задницы Бэка, кончая ему на ягодицы, и омега почти в тот же миг излился и сам, заскулив от сжигающего его удовольствия и в бессилии проваливаясь куда-то.

Не увидев, как тьма заполонила глаза Минсока, сделав их похожими на бушующее ночью море, как во рту его показались острые клыки.

И тут же в нос альфе ударил резкий, властный запах дыма.

- Ну, надо же, - ухмыльнулся сидящий на столе напротив Чанель, наклоняя голову к плечу и покачивая в воздухе хвостом. – Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?

Комментарий к Глава двадцать первая, или Заклинание.

Примерный перевод слов, сказанных Бэкхеном:

“Я принадлежу тебе, мой Владыка. Мое тело - твой храм. Я хочу быть с тобой”

========== Глава двадцать вторая, или Может, мне с ним поиграть? ==========

Зверь вырывался наружу, рвал когтями человеческую оболочку с каждым мигом все отчаяннее, но альфа старался сдержать себя, чтобы не покалечить мальчишку, столь не вовремя пришедшего к нему и сказавшему такие опрометчивые слова…

Их поцелуи пылали огнем самого Ада, ласки загорались стигматами по коже, а запах Бэкхена проникал, кажется в самое сознание Минсока, впитывался в него, на раз перебарывая все попытки парня остановить привыкание. Признать то, что они – парные, истинные.

А когда омега умирал в его руках, отдавая всего себя удовольствию, слишком сильному для его хрупкого тела, именно в тот момент Минсок услышал, как с громким скрипом прутья клетки, в которую он запер своего демона, расходятся под его натиском, позволяя тьме проникать в глаза, а рот окрашиваться в алый из-за клыков, что царапали губы.

Метка на шее его мальчика говорила больше любых слов.

Когда омега обмяк, а Минсок не смог сдерживать свою страсть и излился на его горящую кожу, он тут же почувствовал, как сердце пропустило удар.

Воздух наполнил тяжелый, едкий запах черного дыма, а ленивый голос, пропитанный ядом ухмылки, произнес:

- Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?

Высший демон вскинул глаза, вмиг оскаливаясь и почтительно кланяясь своему господину. Тот сидел на столе, помахивая хвостом, и, казалось, выглядел вполне спокойно, вот только Велиал лучше всех знал, что это сулило бурю. Он тенью скользнул вперед, инстинктивно закрывая Бэкхена собой от любопытного взгляда Дьявола, и тот недовольно щелкнул клыками, наклонив голову к плечу.

- Занятно.

- Мой Владыка, - хрипло пробормотал Минсок, - чем обязан вашему появлению?

- Мне было действительно любопытно, как далеко ты зайдешь, если я подтолкну этого мальчика в Бездну.

- Так это… Это вы?.. – ошарашенно пробормотал демон, невольно оглядываясь. – Он под вашими чарами?

- Разумеется, нет, - Люцифер недовольно поморщился, будто слова Советника были ему неприятны. – Мальчишка сам пошел на это, я всего лишь рассказал ему маленькое заклинание, - полные губы тронула ухмылка, что обнажила клыки. – И, как я вижу, оно сработало даже лучше, чем я думал…

- Но зачем, Владыка? Я бы смог сдержать себя, а теперь..! – Велиал сжал руки в кулаки. – Зачем?

- Разве мне не позволено делать то, что Я хочу? – Люцифер резко поднялся. – Это не ради тебя, и тем более, не ради него. Ради моего дражайшего супруга, ради его спокойствия. И только. Впрочем… Понаблюдав за вами, я понял, что поторопился. Он довольно аппетитный, может, мне следует с ним поиграть? А метка… Я легко выжгу ее. И заменю на тысячи своих…

- Нет! – крикнул Велиал, тут же пригибаясь и оскаливаясь, словно загнанный зверь, защищавший детеныша. – Не позволю! Не отдам!..

- Что?.. – недобро прищурился Люцифер. По плечам рассыпался пепел седых волос, а кожа вспыхнула пламенем самого Ада. Резко рванувшись вперед, он схватил Высшего демона за горло, с легкостью поднимая его над землей и пронзая плоть своими когтями. – Ты смеешь противиться мне, песий сблевыш?!..

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее