Жених из Вегаса

Осторожно снимаю туфельку и медленно провожу по его ноге, лащусь как кошка, скользя по приятной ткани брюк. Роман Дмитриевич награждает меня укоризненным взглядом, заерзав на стуле, будто он тут на важную встречу приехал, а я мешаюсь! Ничего себе, перевернул все с ног на голову!

Я даже не слушаю толком, о чем они говорят, поняла только, что они уже перешли к договоренностям конкретным, обсуждают группы детей, возраст и даты уже! Нормальная такая скорость заключения соглашений! Ау, Ромашка! Ты его видишь первый раз в жизни! Вот ведь доверчивый, ничему жизнь не учит!

Пока они там меняются контактами, я уже контакт наладила, добравшись до паха, прошлась пальчиками по твердой выпуклости, Рома глаза на меня грозно навёл и, поймав мою ногу, тискал ее под столом, поглаживая. Боюсь представить, что о нем подумают люди. Чем он там занимается под столом, опустив руку и накрыв скатертью, елозит ею там, при этом мечет на меня строгий, темнеющий взгляд.

«Ути-пути, какие мы стойкие! И твердые!» — хихикала я, наблюдая, как Ромка держит лицо, не выдавая нас. Даже кофе не пролил и не поперхнулся ни разу.

Кирилл собрал свои бумаги и планшеты, так и не договорив со мной, зато с Ромкой все успели обсудить!

— Стефи, мне пора, надо деда твоего поймать еще. Рома, очень рад нашему знакомству. Созвонимся.

— Взаимно, — искренне скалится Ромка. И поди догадайся, чему он больше рад — тому, что познакомился с интересным человеком, или что интересный человек сваливает, оставляя меня на растерзание бывшему мужу.

Едва Кир повернулся к нам спиной, Ромка сцапал мою ногу и прижал ее к своему питону необузданному.

— Пойдем в номер, Стефи! — тут же принялся командовать Ромка.

— Знаешь что, Роман Дмитриевич, за женщинами ухаживать надо! Свидания, цветы, сюрпризы разные! А тебе только секс и нужен, даже поговорить некогда!

— Свидания? — скривился Ромка, будто я ему предложила на мужской стриптиз в первый ряд.

— Да, ужин, танец, ванильные словечки на ушко!

Ромка завис, даже прекратил мою ногу по своему стояку катать.

— А трахаться потом будем? — решился он уточнить все детали романтического вечера. Какой же он невыносимый говнюк!

Ну приволок же цветы, значит, не так уж все запущено?

— У меня сейчас работа, потом я буду в банкетном зале. Вот с кем потанцую, с тем и пойду в номер. Ой! Прости! Ты же не танцуешь, да? — наигранно округлила я глаза, протягивая руку к клубнике.

Ромка увел вазочку с ягодами и схватил ягоду своей лапой, обмакнув ее в мороженое, протянул мне. Предлагая есть с его рук.

— С ума сошел? У тебя лапы грязные! — возмутилась я. В рот мне ноги, в прямом смысле!

Ромка демонстративно слопал мою ягодку, улыбаясь, промурчал как охрипший тигр:

— Стефи-и-и, ты первая, кого я готов облизать с головы до ног.

Почему он говорит, а я это не только слышу, но и вижу нас кувыркающихся на кровати в моем номере! Ох, ну и жара стоит! Включите кондиционеры на всю, Брауны! Жмоты!

Выудив из кармана спиртовую салфетку с логотипом авиакомпании, Рома тщательно протер свои руки и, как в старом советском фильме «джентльмен удачи» по кличке Косой, протянул мне для контроля качества очистки, но одобрения моего не ждет.

Снова берет клубнику, опуская ее в мороженое, ловит мой взгляд, и я понимаю, что попалась. Его обжигающая синяя бездна тащит меня в свой порочный мир. Холодная ягода касается моих губ, мороженое, тая, расплывается, и я поплыла.

Глаза напротив вспыхивают, когда ягода медленно скользит внутрь, и я абсолютно не помню, где мы находимся. На языке холодный сок клубники вперемешку с мороженым, а на губах задержались горячие пальцы дьявольского развратника.

Палец Ромки скользит по моим губам собирая мороженое. Остатки здравого смысла вопят, что надо отвести взгляд, прекратить это безумие, вот только я, как и он, наполовину сошла с ума, пока не видела его так долго.

— Давай, Стеф, просто сделай это! — требует Ромка, проталкивая мне свой палец, касаясь зубов.

Под гипнозом потемневшего взгляда цепляю палец зубами, осторожно касаясь кончиком языка подушечки, Ромка шипит, и я чувствую под прижатой к его паху ногой, как каменеет питон до критической точки.

— Оближи его, Стефи, — шепчет Ромео, обжигая меня своим взглядом, и этот чертов дьявол точно уже утащил меня в свои владения грязного разврата, потому что внизу живота уже разливается жар, а во рту засуха, как на Меркурии.

И во мне не остаётся ни одной мысли и ни одного желания, кроме как подчиниться ему, быть его дрянной девчонкой. Подаюсь вперёд на всю длину пальца и медленно веду по нему языком, собирая сладость.

— Пиздец, Стефи, — хрипит Ромка, влажным пальцем обводя мои губы, — надеюсь, завтра у тебя нет работы, потому что у меня выходной и провести я его хочу в тебе.

— А своего питона ты тоже в спирте сполоснешь? — просыпается во мне подозрение, что к ноге он его не привязывал все это время.

— Зачем? Я уже три недели трахаюсь только с твоим аудитом! Без тебя!