Жених напрокат

И не хотелось бы забегать вперед в ошибочном оптимизме, но сейчас, конкретно в этот самый миг, верилось, что буквально все звезды сошлись! И именно в этом окружающем меня непроглядном мраке, казалось, мой дальнейший путь светел сильнее, чем когда-либо. Спасти от проклятья не только себя, но весь свой род в дальнейшем — это ли не достойнейшее предназначение?..

И именно на этой воодушевленной мысли я наконец-то сообразила, что именно в окружающем мире меня все сильнее отвлекает. Оставив в покое творящееся в собственной голове, я только сейчас прислушалась.

Хм…будто бы…голоса…

Проклятье! Там наверху мужские голоса! А Аля же совсем одна!

Сразу вспомнилось и в какой стороне лестница. И где именно я воткнула сейчас совершенно бесполезный факел. Хотя почему бесполезный? Это как факел бесполезный! А как дубинка, да еще и в сочетании с фактором внезапности он очень даже полезный! Главное, действовать молниеносно, застать врага врасплох! А дальше уже способность бегать быстрее, чем всякие ушибленные факелом-дубинкой бандиты соображают, станет окончательным спасением.

Вооруженная воинственностью и погасшим факелом я взлетела по лестнице, совсем забыв про ее ущербность и ветхость. Аля, очевидно, при появлении бандитов тоже факел погасила, наверху было ненамного светлее. Но достаточно, чтобы сориентироваться в доли секунды.

Нет, я все же успела со всей дури огреть первый попавшийся мужской силуэт наверху прямо у выхода из подземелья. Но тут же последовал ответный удар. И нет, не от неведомых бандитов. А от той самой лестницы! Последняя ступенька раскололась! И от нее трещина мигом ринулась вниз, уничтожая и все остальные ступени! Нет, ну столько лет лестница простояла, и именно сейчас выбрала подходящий момент, чтобы пасть смертью дряхлых!

И я бы ухнула вниз вместе с ней. Прямиком в оставленную до этого кромешную тьму подземелья. Но кто-то успел меня (и, к слову, весьма неделикатно) схватить и дернуть наверх.

Вниз пала не только лестница, но и моя факелодубинка. Унеся с собой и все кровожадные планы по нанесению увечий окружающим негодяем. Вот только один из этих негодяев (и не тот, который сейчас меня держал) из темноты весьма жалобно и причем голосом Роланда выдал:

— Есть идеи, как мне на завтрашнем балу объяснить свой синяк на пол лица, если таковой, что весьма вероятно, возникнет?..

Погодите… Я, что, в порыве спасения Али огрела дубинкой по лицу наследного принца?..

3.4

Дилан

Выбраться из дворца потайными ходами — дело привычное. Как и пересечь весь город по самым темным улочкам и никому не попасться на глаза. И даже добраться до развалин старого храма за восточными воротами — вполне себе пустяк. Но все веселье началось после.

Роланд всю дорогу хранил то ли интригу, то ли верность чужим тайнам, но так и не объяснил, зачем его невесте и ее не менее взбалмошной подружке понадобилось вызывать мертвецов среди ночи. Весьма темной ночи, между прочим. В такую темень приличная девушка не то, что из дома не высунется, но даже и к окну не подойдет! И это не говоря о том, что приличным девушкам и светлыми ночами нечего делать вне собственного дома.

Так что интрига нарастала. Как и сомнения в разумности упомянутой пары девиц. Причем самым интригующим в этой ситуации стало то, что Роланд (ранее ни разу не уличенный в отсутствии этой самой разумности) всю дорогу уверял:

— Нет-нет, что ты, все с ними в порядке. Есть, конечно, небольшая степень сумасбродности… Ну или большая… Но как бы странно это ни звучало, для любых их крайне странных поступков в итоге находятся донельзя логичные объяснения.

— Прости, но при всем моем богатом воображении мне сложно пока придумать логичное объяснение двум девицам из высшего света призывать среди ночи мертвецов по руинам.

Но Роланд лишь разводил руками, мол, это не моя тайна, просто верь мне на слово. И к тому моменту, как добрались до развалин старого храма на краю леса, ситуация яснее не стала.

— Так, ты видел?.. — принц еще на подходе заметил мелькнувший среди чернеющий руин проблеск света, — это наверняка факел! Ага…тут же погасили…увидели, что кто-то приближается?

— В такую темень не увидели бы. Максимум, услышали бы. Но если ты сейчас вознамерился заранее голосить «Альяна, любимая, это я, твой коронованный пирожочек!» это плохая идея.

— Почему пирожочек-то? — Роланд аж воздухом подавился.

— Тебя только это в моих словах смущает? То есть насчет самой бредовой идеи голосить заранее я угадал? — усмехнулся Дилан. — Ты уж извини, но я все еще сомневаюсь, что там в руинах те самые девицы. Там может быть кто угодно. До сих пор хватает одержимых магией охотников за ее жалкими остатками.

— Неужели ты боишься? — в голосе принца отчетливо просквозила обида. Видимо, Роланд все еще переваривал «пирожочка».

— Еще как боюсь! Боюсь, что ты можешь быть прав, и тогда мне жуть как страшно, что ты сошел с ума настолько, раз умудрился влюбиться в столь безшабашную девушку.

— Твой скептицизм тебя погубит, — Роланд спешился у самых руин. — Можешь остаться и здесь подождать.