Жених по наследству и зоопарк в придачу

А я, между прочим, просто поразилась объему предоставляемых нам с ним благ. Вообще-то я вовсе не собираюсь выходить за него замуж ради каких-либо сокровищ. Не уверена, что на существует на свете богатство ради которого стоит терпеть такого мужа.

– Вот и все, – улыбнулся Альфред. – Чтобы получить наследство, и чтобы мастер Ронар мог его получить, все, что необходимо – подписать бумаги и до конца следующего месяца выйти замуж за мастера Ронара… И вы войдете во владение… Надеюсь, это не составит для вас особых хлопот. Организацию свадьбы и прочие формальности я готов взять на себя.

– А что будет, если я откажусь? – немного ехидно спросила я, бросив быстрый взгляд на невозмутимого гада, стоявшего через стол от нас. – Вы говорили про какое-то уничтожение… В моем мире, думаю, при отказе невесты будет считаться, что это она не выполнила условие. Тогда, по всей видимости, все имущество должно перейти ко второму наследнику. Или ее половина наследства уничтожается? Вряд ли, скорее тогда все унаследует второй. В нашем случае – это мастер Ронар. Мастер Ронар, вы, случаем, не к этому ли стремитесь? Я даже могу это понять… Лучше владеть всем, чем навязанный брак.

– Нет! – с жестким холодом в голосе отрезал Ронар. Будто я страшно его оскорбила.

В тот миг его лицо вдруг передернуло, и он отвернулся, встал к нам боком. А я подумала, ага, этот гад не столь уж непрошибаемый.

Хотя я, конечно, слишком открыто заподозрила его в меркантильности. Тут «зуб за зуб», как говорится… Он ведь тоже решил, что я меркантильная девица. Так что я просто, в отличие от него, открыто говорю то, что думаю!

– Да-да, на Земле все было бы именно так, – засуетился Альфред. – А вот в нашем – нет. Видите ли, мастер Ронар, как жених – часть вашего наследства. В этом суть. Поэтому он… хм… несколько ограничен в правах. Он может унаследовать свою долю, только если вы выйдете за него замуж. До этого момента он не преемник наследства, а его часть. То есть, если не будет свадьбы, то наследство будет признано ничейным. А подобные формы собственности у нас не переходят короне или дальним родственникам. У нас такие формы собственности… уничтожаются. Ох… Бедные наши звери!

И вот тут мозаика сложилась почти до конца. У меня по спине поползли зловещие мурашки… Этакий потусторонний холодок.

– Простите, все-все наследство тогда уничтожается? – переспросила я. И замолчала, настолько страшно было произнести подобное. Каким бы не был этот гад Ронар, но я и врагу не пожелаю подобной участи! – Мастер Ронар… тоже… Уничтожается? Он ведь – часть наследства…

Глава 3

Альфред с Ронаром переглянулись и вдруг… рассмеялись.

Смеялся высокомерный гад на моих глазах в первый раз. Это было неожиданно. Смех, кстати, нормальный такой… Вполне человеческий.

Правда, он очень быстро перестал хохотать, словно осекся, вспомнил, что нужно быть таким скептически-настроенным.

– Не вижу ничего смешного. Если это правда – то это ужасно. Если нет – то я сделала логичное предположение, – бросила я.

Их смех был несколько обиден. Ведь я и верно всего лишь продолжила логику всех этих странных законов о наследовании.

– Да-да, простите пожалуйста, Маргарита Андреевна, – засуетился Альфред. Ронар, ясно дело, даже не подумал извиниться. – Простите. Просто это было… неожиданно и смешно, такая прямая логика… Конечно, нет. Жизнь мастера Ронара вне опасности. У нас цивилизованный мир. В нашей системе миров он считается одним из самых продвинутых. Но в случае отказа мастер Ронар потеряет все, как и вы. И остальная часть наследства будет уничтожена…

– Тогда, что значит «уничтожена»? Неужели всех животных в зоопарке пустят под нож, а особняк и другие здания сровняют с землей? – спросила я.

Может, и тут «логика не прямая», и я напрасно волнуюсь…

– Ну да, ну да… Именно так, – разбил мои надежды Альфред. – Здания снесут королевским магическим огнем. И все, что в них и вокруг… тоже сожгут. Если мы не успеем пристроить наших животных, то они погибнут. Такие законы…

Я бросила короткий взгляд на Ронара, чтобы понять его реакцию на возможную гибель животных, которыми он занимался. Хотелось найти доказательства, что он бездушная сволочь. Или что, наоборот, в чем есть нечто человеческое, и хотя бы их он жалеет!

Нашла. Подтверждение второму. При фразе про гибель зверюшек лицо высокомерного гада слегка перекосило. Так, немного, он явно специально не позволял себе выражать при мне каких-либо эмоций.

– А мы можем их срочно «пристроить»? – спросила я, хватаясь за последнюю соломинку.

Ведь не знаю, как… но я не допущу гибели множества невинных тварей. Я и Ронара готова была пожалеть, не то что необычных животных! Я ведь не зверь.

– Мастер, Ронар, как вы считаете? – Альфред обернулся к молчаливому директору.

Ронар опять едва-заметно поморщился.