Жених под елкой

– Маша, если вы сейчас признаетесь, что работаете на спецслужбы, я не поверю. Усаживайтесь в тюбинг, я покажу вам, как нужно кататься.

Мужчины, вздохнула Маша, как же они любят быть первыми. И села позади него.

Эффект, как ни странно, был совершенно другой, чем от спуска с Телегиным!

Маша так же прижималась носом к куртке Ивана, так же крепко держалась за его талию, так же дрожала от страха и еще от чего-то непонятного. Смешанные чувства вызвало у нее это катание на санях. И самое странное, ей захотелось повторить их совместный спуск.

Внизу Иван действительно выпрямил тело, чем уменьшил скорость саней, и они остановились далеко от сугроба. Всего-то! Нужно будет самой попробовать, решила Маша.

– Мне пора, – заявила она, противореча самой себе. – Коллеги ждут.

– Жаль. Но задание есть задание, – подмигнул ей Иван. – Кататься одному будет скучно.

– Ничего, тут много симпатичных девушек! Найдется кто-то.

– Такая, как вы, Маша, – одна.

О-о-о-о-о! Только не это.

Маша бежала, стараясь не оборачиваться назад, словно за ней гналась стая бешеных собак. Поспешно покидать поле боя было не в ее правилах, но здесь ситуация выходила из-под контроля. А она привыкла контролировать всех, и себя саму в первую очередь. Что происходит в этом пансионате?! Свежий воздух вскружил голову? Или она окончательно ее потеряла?

– Федорова нужно было поставить на коньки, – трагически вздыхала Роза Алексеевна, когда Маша приблизилась к компании коллег, окруживших странное снежное сооружение. – По крайней мере, – едко заметила она, глядя на Телегина, – его было бы видно!

Маша повернулась в ту сторону, куда направлял взоры окружающих идеально ухоженный, с маникюром перст Тумановой. В большом сугробе, отделяющем трассу от снежного поля, торчали лыжи. Судя по тому что торчали они противоестественно природе и закону притяжения, лыжи были надеты на чьи-то ноги. Но ни ног, ни самого непутевого лыжника через снег не просматривалось.

– Там Федоров?! – отдышавшись, спросила Маша, испуганно глядя на коллег.

– Остальные все здесь, – мрачно заметил Суконкин, придерживая за локоть Розу Алексеевну.

Та была на лыжах, а Суконкин без лыж, что позволяло ему твердо стоять на ногах и помогать Тумановой. Телегин опирался о Бочкина, оба на коньках. Эллочка держала здоровый сноуборд элегантно, словно косметичку, и заинтересованно разглядывала Машу.

– Ты откуда прибежала такая запыхавшаяся?! – не выдержала она.

– Оттуда, – Маша показала на снежный желоб тюбинга, где оставила Ивана. – Попробовала бы сама скатиться на бешеных санях!

– Они что, гнались за тобой, лязгая пластиковой пастью? – допытывалась та.

– Господа, товарищи, коллеги! – прервал их светскую беседу Телегин. – Давайте вернемся к Федорову!

Все повернулись в сторону сугроба с лыжами.

– Его нужно выудить оттуда!

– Каким это образом? – желчно спросил Суконкин. – А если он что-то себе сломал? Тогда мы причиним ему вред своими непрофессиональными действиями.

– Здесь должна быть «Скорая помощь», – принялась оглядываться Роза Алексеевна.

– Не нужно вмешивать в наши дела третьих лиц, – зашипел на нее Телегин, отрываясь от Бочкина и мелкими шажками подбираясь к лыжам. – Федоров! Ты жив?

Из сугроба донеслась нецензурная брань, прерываемая мешавшим снегом.

– Господа, он жив, – констатировал Телегин и отошел таким же принужденным манером обратно. – Тяните его за ноги! Если он что-нибудь себе сломал, то я подпишу ему премию.

– О! – воскликнула Эллочка. – Мне как раз не хватает на новую шубку из облагороженного сиамского крота! Борис Аркадьевич, можно и я что-нибудь сломаю?! – и она занесла над его головой доску.

– Элеонора, прекрати ехидничать, – поморщился тот. – Твои шутки неуместны. Дело серьезное. Это может попахивать производственной травмой.

– Надеюсь, – вздохнула Туманова, – с Федоровым обойдется, как всегда, одним ушибом мозгов.

– Такое впечатление, – пробормотала Маша, – что их у него нет и ушибаться нечему.

Доставали лыжника Суконкин с Бочкиным. Федоров засел крепко и не смог выбраться, потому что принялся активно перебирать руками, перепутав снег с водой, и все больше и глубже закапывался. Его тянули за лыжи до тех пор, пока в руках спасателей не остались одни ботинки с незавязанными шнурками. Тогда из белого сугроба показались черные заношенные носки в мелкую дырочку.

– Надеюсь, – поморщилась Туманова, глядя на это безобразие, – до его трусов вы не доберетесь.

– Он тяжелый, – пропыхтел Суконкин, – сроднился со снегом.

– Выкопал себе пещеру и греется, гад, – пробурчал Бочкин. – А мы из-за него должны мерзнуть!

– Давайте я вам помогу! – кинулась к ним Маша.

Она залезла на сугроб, который, как ни странно, выдержал ее небольшой вес, и, схватившись за ногу Федорова, принялась ее тянуть на себя. За вторую тащили мужчины.

– Развлекаетесь, Маша?

Маша повернулась на голос и увидела смеющегося Ивана.

– Так вот на какое задание вы спешили.

– О! Какой кадр, – воскликнула Эллочка. – А вы только Морозову знаете или знакомитесь со всеми девушками подряд?!

Она вышла вперед и загородила Ивану проход.