Жених под елкой

– Меня интересует утреннее время. Я рано встаю.

– Что вы говорите? – искренне удивилась девушка. – Даже в новогодние каникулы?

– Кто рано встает, тот всех достает! – гордо отчеканила Маша и спохватилась: – Я совсем не то хотела сказать…

– Отчего же, – хмыкнула вредина, – так и есть.

– Во сколько вы хотите позавтракать завтра утром, Маша? – обволакивающим голосом, полным заботы и нежности, спросил Иван, облокачиваясь на стойку.

– В шесть утра или в семь, а лучше в восемь.

– Омлет с ветчиной и со свежими помидорами вас устроит?

– И чашка кофе. Кофе обязательно.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Завтра в восемь часов утра вы, Машенька, приходите сюда. В ресторане вас будет ждать омлет и кофе. Все горячее, свежеприготовленное.

– Но как же, Иван, – возмутилась девчонка, – повар приходит только к девяти.

– Гоните его в шею, – посоветовала привычным деловым тоном Маша. – Порядочные трудолюбивые сотрудники все жаворонки… Ой, я не то хотела сказать…

– О завтраке мы договорились, – продолжил Иван, иронично прищуривая глаза. – Маша, нам осталось договориться об ужине.

– На ужин я буду гречку. Она питательная и низкокалорийная.

– Какая гадость, – поморщилась девчонка. – Съешьте лучше нашу фирменную телячью отбивную.

– Что, у вас нет гречки?!

– Машенька, – взял ее под руку Иван и повел подальше от рецепции, – гречки у нас завались. Одно ваше слово, и завтра сюда привезут фуру с пшеном.

– С гречкой! Я хочу гречку.

– С гречкой. С чем захотите. Только с одним условием.

– Что, гречка идет с нагрузкой? Ну и порядки в этих «Ключах»! Кстати, название совершенно неподходящее. Оно не для горнолыжного курорта.

– Согласен. Просто до этого здесь был санаторий, местные жители привыкли его так называть. Только из-за этого название пока менять не стали. А про нагрузку вы верно заметили. Гречка идет с нагрузкой.

– С какой? – смутно догадываясь, к чему Иван клонит, спросила Маша.

– Со мной. Маша, вы согласны со мной поужинать?

– Да! То есть я согласна на гречку в любом ее виде.

– Тогда договорились? Через час я за вами зайду.

Маша чуть не брякнула «Куда и откуда», но вовремя удержалась.

– Ладно, мне нужно переодеться. – Она вырвала свою руку и пошла к выходу.

С языка было готово сорваться имя Эллочки, но Маша снова сдержалась. Судя по тому, что ужинать он собирается с ней, Эллочке не удалось его соблазнить. О чем это говорит?

Это говорило Маше о том, что Иван – серьезный мужчина, предпочитающий растиражированным женским прелестям неженские мозги.

– Нужно будет накраситься и вымыть волосы, – прошептала Маша, быстрым шагом направляясь к своему коттеджу.

Ее несколько смущало то, что получалось, будто она сама напросилась, зайдя в административный дом. Но Маша не ожидала там увидеть Ивана! Она лишь пыталась разузнать, где он живет, чтобы… Что ж, желания иногда выполняются с запасом, на то он и Новый год.

Маша забежала в свою комнату, сбросила одежду и направилась в ванную.

– Морозова! – постучал к ней Борис. – В десять ноль-ноль дружным коллективом отправляемся…

– …в задницу, – возмущенно пробормотала Маша, одной ногой стоя в ванне.

– …в ресторан! Чувствую, сегодня там точно будет генеральный. Готовься. Ты меня слышишь?

– Слышу! Буду готова!

– Я за тобой еще зайду.

Только этого ей не хватало. Хорошо бы успеть уйти раньше десяти. Сидеть за большим столом и обсуждать мнимого генерального Маше категорически не хотелось. Как жаль, что ресторан здесь только один и больше некуда податься, чтобы провести вечер за приятным разговором с харизматичным собеседником привлекательной наружности.

Маша высушила волосы феном, от чего они поднялись, словно удивленные ее внезапным порывом, и села наводить макияж. Маша всегда возила с собой целый косметический набор, почти не тронутый, так, на всякий случай. И вот случай представился! Вечернее платье было одно – глубокого черного цвета, так что макияж мог быть сколь угодно красочным, впрочем, Маша никогда не перебарщивала, предпочитая скромную элегантность во всем. Серый пуховик являл собой полное исключение. Сочетание пуховика с вечерним платьем удручало, но другого выхода не было. Вздыхая и витая в грезах, Маша нанесла зеленые тени на один глаз, на второй – синие.

– Нет, синие определенно лучше, – решила она, разглядывая себя в зеркало.

Маша покрасила ресницы на одном глазу, чтобы убедиться в преимуществе синего.

– Великолепно!

И добавила на скулу под «синим» глазом пятно румян.

– Как все-таки косметика преображает женщину!

– Тук-тук.

– Телегин? Эдик? Я еще не готова!

Эдик! Она забыла про Эдика. Нет, безусловно, помнила, что поддержала парня в трудную для него минуту. Но в любви каждый старается для себя. Маша не может его дальше поддерживать, ей нужно заниматься своей личной жизнью, на то она и личная жизнь. Конечно, если брошенный жених решится на неадекватные поступки, Маша будет винить себя. Нужно с ним поговорить как-то по-хорошему.

– Эдичка, драгоценный ты мой. – Маша открыла дверь.

– Эдичка, значит! Драгоценный, значит!