Женись на мне, дурачок!

— Я не думал, что это имеет значение, — расстроился Чануа. — Мои люди к ней уже ходили, она ничего не знала.

— Знала. Но не захотела говорить. Или твои люди не умеют спрашивать. В общем, так, Клара, снимай с меня эту рожу и открывай уже перенос. Я хочу домой. Хенрик, вы к нам?

— Лучше завтра с отцом придем. Мы только вчера вечером вернулись оттуда. Ходили успокаивать Зию, когда узнали про заявку.

— Так она меня сейчас ждет! — схватился я за голову. — Клара! Снимай быстрей личину! И хватит уже жевать! Лучше побегай немного, пока еще не попалась кому-нибудь в лапы.

— Сними ты уже с него личину, — не выдержал Леон, — иначе он нам сейчас дом разнесет! И зачем вы только напомнили про жену?

Можно подумать, я о ней когда-нибудь забывал.

Клара вздохнула, поднялась с места и, встав рядом, начала водить над моей головой руками, выправляя искривленное амулетом пространство. Заставляющее окружающих видеть не действительность, а ее искаженный вариант. А с магией у нее действительно плоховато, я-то вначале подумал, наставница шутит. И Леон говорил про энергию что-то подобное… не забыть бы завтра спросить, куда это они ее девают. Кстати, а не потому ли и Хенрик отказался идти в Монтаеззи, ведь раньше он не пропускал ни малейшей возможности повидаться с сестрой.

Мои догадки насчет магии подтвердились, когда вместо того, чтобы просто открыть портал, Клара выдала мне амулет переноса.

— Когда вас ждать? — велев спутникам ухватиться за меня, спрашиваю Леона напоследок.

— К обеду. Привет от нас Ортензии, и скажи, что фаршированные птички у нее просто чудо.

— Ладно, будут тебе птички, — фыркнул я, отламывая лучик.

Над Монтаеззи дождя нет, хотя нет и тепла. На широком балконе третьего этажа, превращенном мной в портальную площадку, сразу бросается в глаза одиноко стоящая у перил фигурка. Прохладный ветерок раздувает полы серого плаща, треплет темную прядку волос.

— Зия… — Мы столкнулись на краю огороженного невысоким бордюром портального круга, одновременно устремившись друг другу навстречу. — Ну и зачем ты тут мерзнешь…

— Я недавно пришла… — убирая в рукава холодные ладошки, врет она, пряча лицо на моей груди.

— Все равно пойдем отсюда.

Мне очень хочется подхватить жену на руки, но она ведь обязательно начнет возмущаться, что я сделал это при посторонних.

И так на всех приемах слишком любопытные дамы достают Ортензию дотошными расспросами про выходки мужа-сумасброда. Неизвестно, какими путями они про них пронюхали. Зия из-за этого и не любит ходить на всякие официальные мероприятия, хотя я твердо уверен, все эти сплетницы ей просто завидуют. Ну не носит их никто на руках, не влезает по утрам в окна, держа в зубах мокрые от росы букеты, и не покупает немедленно все, на чем дольше чем на пару секунд остановится заинтересованный женский взгляд.

С балкона мы попали прямо в парадную гостиную третьего этажа, где нас встретил крепкий старик управляющий, тот самый, что служил еще при старом милорде. Его возвращению, организованному мной через несколько дней после брачного обряда, радовались, кроме Ортензии и Хенрика, только двое преданных слуг. Всех остальных, не слушая никаких объяснений, я выгнал в первый же день, когда явился сюда в качестве хозяина. Ортензия попыталась было слабо защищать тех, кто сам не издевался над ними с братом, спокойно наблюдая, как это делают другие, но в этом вопросе я был непреклонен. Человек, поступивший подло один раз, обязательно поступит так и второй и третий.

Кроме того, мне и по долгу службы не приходится расслабляться. Новых слуг нам помогали нанимать Клара с Леоном, вдвоем легко читающие мысли и эмоции любого человека. Даже защищенного мощными амулетами.

Предоставив управляющему самому решать, как устроить моих новых друзей, и дождавшись, пока их шаги стихнут на лестнице, наконец-то подхватываю Зию на руки и прижимаю к себе. Вот я и дома, родная, как хорошо, что ты у меня есть!

— Милорд, гости прибыли.

Ну да, теперь я милорд. Наш драгоценный король, Торрель Дортеон Этавир, потрясенный три года назад моим внезапным бегством из дворца, решил, что это я обиделся на него за то, что он собрался отобрать у моей девушки большую часть поместья. И немедленно произвел меня в милорды, специальным указом прибавил к моему имени фамилию Монтаеззи и попытался всучить еще один замок, в компенсацию за ущерб. Но я его гордо не взял. Тогда он буквально силой впихнул мне дом в Торсанне. Сейчас там живет Хенрик с Мари, рассорившейся с молодой женой отца. А заодно и с ним самим — за то, что Джус, по останскому обычаю, привел в дом третью жену. Она считает, что ему не стоило подавать таких дурных примеров любимому зятю.

— Прикажете принести вазу с водой? — Слуга с трудом удерживает на лице серьезное выражение.

Сегодня утром я опять попался. Он как раз протирал мокрые от росы перила на портальном балконе, когда я карабкался по увивающему замок плющу к своему окну с охапкой ярких осенних хризантем.

— Принеси. И пусть начинают подавать, мы уже идем, — со вздохом отвечаю ему. Даже одного дня спокойно отдохнуть не дадут!