Женитьба дурака

Значит, нам надо описать не весь свой разум, связанный с семейным счастьем, нам надо описать своего дурака. И не всюду, а именно в семейных отношениях. Как описать дурака? Его надо увидеть. Самое сложное — увидеть в себе дурака да еще признать. <…>

Нам надо описать дурака. Есть только два способа: первый — начать что-то делать, дурак появится почти мгновенно.

Второй — неизвестно, менее болезненно или нет — это вспомнить, как ты был дураком. А что еще вы хотите? Придумайте что-нибудь. Либо вы уже очень хорошо побывали в дураках, и вам не надо ничего делать, вам достаточно вспоминать, либо прямо сейчас — берем и начинаем. И оно посыпалось. И там, и тут.

Чтобы вспоминать, можно использовать ворошение. Мы, правда, вспоминать это не любим. Мы так хорошо загладили, что у нас тишь да гладь, да божья благодать. Что ржешь (Всеголову)? Иди сюда. А ты женщина, иди туда. Ты теперь ее поведешь через опасность, ты теперь ученый! Опасность — это ты. Надо вести мимо тебя. Сядь сюда. Начинаем действовать. Главная опасность — это ты для нее, понимаешь? Задача — как мимо тебя, а не мимо кресел и подставок проводить. Давай, начинай создавать семейное счастье, действуй!

— Учусь.

— Чему?

— Создавать семейное счастье.

Потвора: С кем? (смех).

— Похоже, надо защищать.

— Если я натыкаюсь…

— Ничего не бойся, я с тобой. Друзья, встаньте у него за спиной, если что, сразу вяжите его мокрыми простынями. Ну, давай, рассказывай. Слушаешь друзей?

— Я думаю сам, но слушаю друзей. Я не разумен. Шкаф начал делать, а полочки не вставил.

Дурак ей полочки не вставил! У вас нет вопроса: дурак ей строит семейное счастье, а она сидит со мной? Не вопроса, почему он это базарит там? (смех). Ты видел это глазами, что твоя баба счастлива с другим, и ты удовлетворился тем, что базаришь, сидя на том стуле, и что она не рядом с тобой?

— Светланка!

— Что значит, Светланка? Что ты ее бьешь? Кто дурак здесь был?

— Я.

— Давай рассказывай про своего дурака.

— А я пытаюсь доказать, что я не дурак.

— Ты сейчас исследуй, по-настоящему пройди по этому дураку. Не Дедушку на это же выставлять, сколько можно?

— Саныч, я даже не вижу этого, что ей хорошо.

— Ты главное не видишь. Ты не заявил — что у тебя права собственности на нее. Понимаешь, как это важно! Он должен это заявить! Ты, конечно, буцешь как коза, смотреть на сторону. Но только до тех пор, пока он это не заявил. Помните, как Дедушка, который старательно не заявляет своим женщинам, что он готов пользоваться тем, что они делают. И тем самым показывая, что они ему не нужны. А ведь женщине так важно понять, что она нужна. И эти слова «ты мне нужна» без всяких слов о любви снесут любого.

Не, он знал, что делал. Даже поесть не нужна. Я без тебя поем. И поэтому после того, как заявлено право собственности, зачем ему провоцировать какую-то ревность? Он заявил — она часть его. Всё. Хвост бывает очень вреднючим, поэтому его всегда хочется высунуть из норы и дать собакам, чтобы они его покусали. Но, если помните, заканчивается это общей гибелью. Ты лишаешь ее того самого бабьего счастья. Это одна из составных частей, чувствовать, что нужна, и тогда всё спокойно. Тогда можно крутить сколько хочешь. Вот им всем фигу! Есть у меня хозяин.

Ты не заявил свои права на нее, я присваиваю ее какой-то частью. И ты тупо как баран на это смотришь. Хочется сказать, ты чего, бычара? Дурак? Мы нашли? Всё, спасибо, садитесь. Только начни действовать, и дурак вылезет. Где-нибудь да ошибешься. И это уже хорош — ты увидел, ты понял.

Дальше — слезы видели? До слез обидно! Значит, каждый раз, когда вы были дураком, это присутствовало. Могло присутствовать. А по жизни знаете, да каждый раз было обидно. Значит, ты можешь попробовать действовать и обязательно окажешься дураком в том или другом деле, в той или иной части своих поступков.

А можешь начать вспоминать. И эта боль от обиды там живет, потому что такие вещи мы храним в переживаниях. Эта боль не уходит до тех пор, пока ты не решишь задачу и не исправишь. И ты переживаешь эту боль заново, что значит, проживаешь ее еше раз и еще раз. Именно затем, чтобы проживать ее, она и хранится. Потому что пока она хранится, она является движителем, заставляющим тебя решать эту задачу снова. Эта боль дает силу для совершенствования разума. Значит, переживания при всей их болезненности чрезвычайно полезны. А свойство сознания хранить переживания вечно, условно вечно, то решение задачи — это благословение, которое мы с вами имеем. Вы там все болеете, и болеете от дурака, то есть от того несовершенства, которое не дало вам победить в какой-то жизненной битве. Пусть крошечной. Как сейчас.

Была битва? Дурака били. Дурака всегда бьют.