Жениться по любви...(СИ)

— Конечно. Красивые бесприданницы, если они умеют писать, считать и вообще вести хозяйство, без женихов не останутся. Сир Ламберт, да не стойте вы столбом, дайте воды ребёнку! А лучше не воды. Вон там, на тумбочке под окошком, чайник на горелке, а рядом заварочник. Налейте чуть-чуть заварки, с пол-ложечки, а то там такие травки, что не отравить бы девочку.

— Что за травки? — нахмурился Ламберт.

— Успокаивающие, дорогой супруг, успокаивающие, — ядовито ответила Елена. — Я тоже человек, знаете ли, и вполне могу сорваться. Это матушка ваша меня показательно игнорирует, дай ей Девятеро всяческих благ. А вот госпожа баронесса откровенно меня провоцирует на скандал, и я уже всерьёз боюсь, что будет она в самое ближайшее время освещать замок роскошным фонарём под левым глазом.

========== Часть 7 ==========

Проснулась она, когда было совсем ещё темно. Громко, раздражающе тикали старые, напольные ещё часы, отрубая время почерневшим маятником, ломился в окно ветер, стучал дождь. Осень. Как романтично: старый замок, дождливое утро, спящий с краю, как и полагается мужчине, супруг… Темно, холодно, влажно, как в подвале. Троллю бы в задницу такую романтику. Вместе с любящим батюшкой, который сам остался в просторном, светлом, хорошо протопленном доме, а единственную дочь сослал в эту драконью жопу.

Елена осторожно перелезла через спящего супруга, пригибаясь под низко натянутым балдахином. Она велела соорудить вокруг кровати прямо-таки палатку из самого толстого и тёплого, для зимних плащей сукна и больше не мёрзла ночами. Вдвоём с Ламбертом внутри этого суконного шатра было вообще тепло — но только внутри. Едва выбравшись из постели, Елена торопливо напялила подаренный Рутгером настоящий, с Лазурного Берега привезённый чапан, простёганный шерстью и вышитый цветами и птицами, а ноги сунула в так же вышитые войлочные ботики, вроде тех, что десятками пар изготавливались для состоятельных гномских матрон. Разумеется, в столовую в подобном виде Елена никогда не позволяла себе явиться, но прислуга уже не только по всему замку — по всему городку растрезвонила про нарядную и тёплую «горожанскую» одёжку, и у Елены уже просили разрешения взглянуть на её чапан и сшить себе что-то похожее. Должно быть, местным красавицам рангом повыше мельничих и башмачниц хотелось носить что-то более изысканное, чем заурядные меховые безрукавки.

Вода для умывания приготовлена была с вечера, но Елена сначала отлила воды из кувшина в чайник и, раздув угольки в камине, затеплила от них лучинку, а уж поджечь фитиль гномьей горелки, заправленной горным маслом — на это и тлеющей лучинки хватало. Поставив чайник на огонь, Елена от той же лучинки зажгла лампу и подумала, что надо бы заказать в Озёрном ещё бутыль горного масла. Только металлическую, что ли, чтобы не разбилась по дороге. И бумажку какую-нибудь грозную пусть наклеят, чтобы возчики аккуратнее обращались с опасным грузом.

Воды Елена налила на донышко, и пока она умывалась, чайник успел закипеть. Вылив в чашку остатки вчерашнего успокаивающего сбора и разбавив его кипятком, Елена села в кресло у погасшего камина и принялась потягивать травяной чай под орешки в меду. Окно понемногу серело. (Впрочем, старые, исцарапанные и мутноватые уже стеклянные шарики света пропускали немного, и даже в солнечный день приходилось сидеть с зажжённой лампой.) Ламберт всё ещё спал — беспокойно, постанывая и во сне безотчётно пристраивая раненую руку поудобнее. Через полчаса следовало будить его к завтраку, а уж встанет он или предпочтёт наконец выспаться в нормальной постели, ему решать

Никакого разговора у них вчера, конечно, не получилось. Елена даже начинать его не стала: о чём можно говорить с мужчиной, которому очень хочется поколотить тебя за всё хорошее, но то ли воспитание, то ли остатки чувства справедливости мешают? Герту напоили остывшим успокоительным сбором, Ламберт отвёл её в детскую, откуда не очень-то спешил возвращаться, а вернувшись, даже супружеский долг с Елены не стребовал. К немалому её облегчению. Сухо пожелали друг другу доброй ночи, стараясь слова лишнего не произнести, чтобы не сорваться невзначай и не наговорить такого, о чём оба потом пожалели бы; завернулись каждый в своё одеяло и уснули, лёжа так, что между ними легко поместилась бы ещё одна супружеская пара. Не то чтобы Елена ждала от этого брака чего-то другого — половина её знакомых жила так же, а вторая половина с удовольствием обвиняла супруга или супругу во всех грехах, начиная с мотовства и кончая нежеланием оказать хоть какую-то помощь и поддержку. Но были же и Рутгер с Алексом, которых точно так же никто не спрашивал об их желаниях, но которые при этом сумели стать друзьями! Обоим, разумеется, пришлось приложить к этому усилия, и наверняка немалые, но стоит ли стараться ей? Ламберт вчера ни слова не сказал о том, что комната стала удобнее, наряднее и теплее, ещё и явно недоволен чем-то остался — тем, что его разрешения не спросили, что ли? Ну, знаете ли, сложно советоваться с человеком, которому даже записку не пошлёшь!