Женюсь на вашей копии

– Сейчас я вазочку для Катюшиных цветов принесу. Какого я сына замечательного воспитала! С букетом к жене, да и про мать не забыл! – говорит совершенно серьезно. Вова бросает вопросительный взгляд на Даниила и отворачивается. Он что, беззвучно ржет?!

Из-под опущенных ресниц мельком посматриваю на «костюма». По одному взгляду понимаю, что букет предназначался не мне. Вот же конфуз… Что же теперь делать-то?

Сую цветы обратно. Но момент упущен, два раза один и тот же букет не вручить.

– Дареному коню в зубы не смотрят, – цедит.

– Я не знала, что букет для Алисы Петровны. Мне чужого не надо, так что забирай, – шепчу.

– Поздно. Теперь тебе придется изображать радость. Где твоя благодарность? Поцелуй? Визг от счастья? – Несколько секунд неловко перетягиваем букет из стороны в сторону, веселя охранника и стараясь, чтобы этого не увидела Алиса. – Быстро забирай цветы!

Ну ладно… Хотел восторг? Получай!

– Ты просто чудо, любимый! Какие красивые маки! Раньше у нас в деревне такие же росли. За ними очередь из кайфушников выстраивалась до самого забора! – громко «восхищаюсь».

Вова начинает хохотать в голос, уже не в силах сдержаться.

Алиса Петровна молчит. Видимо, шутку юмора не поняла.

– Мамуля, поставь анемоны в водичку, пожалуйста… – делая акцент на названии цветов, Даня выхватывает у меня букет, сует матери и резко притягивает меня к себе. – Все самое лучшее для любимой жены!

– Ой… Пусти!

– Совсем страх потеряла? Еще слово и… – шипит так, чтобы только я услышала.

– Что?

Вместо ответа хватает меня за шею и яростно впивается губами в мои губы. Не стесняясь матери и охранника. Темперамент у него хоть куда… Но я слишком напряжена и не имею никакого желания отвечать на его дерзкий поцелуй. Делаю вид, что встаю на носочки и со всей силы наступаю ему на ногу. Деревенские «курсы самообороны» не прошли даром. Даня издает странный звук, похожий на стон, но вовсе не от удовольствия. И, сжав зубы, отступает.

– Даниил Иосифович, я вас на улице подожду, пожалуй. В такой-то малине вы, конечно, справитесь без меня? – стараясь вернуть серьезное выражение лица, спрашивает Владимир.

– Справлюсь, свободен, – рыкает. – Меня, кажется, на пирожные приглашали? А что же мы на пороге стоим? Или Катерина Васильевна слопала все, пока меня ждала?

– Чай на террасе, – слышу голос Алисы Петровны. Она успела унести букет и вернулась за нами. – Пойдемте, пока не остыл.

Вечер обещает быть нескучным. Свекровь вышагивает первой, я следом, а Даниил замыкает нашу процессию. Место в колонне он выбрал неслучайно.

– Иди вперед.

– Нет уж, я тебя снизу подстрахую, мало ли чего? – хмыкает, останавливаясь перед крутой лестницей. Сомневаюсь, что он будет меня ловить, если я оступлюсь.

– Всегда ценил мамину мансарду за вид! Какой же он чудесный, так и манит прикоснуться к прекрасному! Полюбоваться, так сказать, на родные просторы! – подливает масла в огонь, стоя снизу.

– Так что же ты не поднимаешься? – язвлю.

– Отсюда видок еще лучше. Сменила котят на черные бразильяно? – присвистывает. – Булочкам не тесно? Может снять?

Как он разглядел?! Так бы и дала подзатыльник!

Как можно сильнее одергиваю короткое платье и показываю ему кулак. Но толку мало. Пятой точкой чувствую, в каком месте сосредоточенно внимание «костюма». Щеки наливаются румянцем, и я прибавляю темп, чтобы поскорее выбраться из этой щекотливой ситуации. К счастью, Алиса Петровна уже на улице и не слышит подробности из «личной жизни».

Потеряв из виду мои длинные ноги и, как следствие, интерес к созерцанию пустой лестницы, «костюм» быстро поднимается на террасу. И первым делом зачем-то идет к скромно стоящему в уголке мусорному ведру.

– Ух ты… вот те раз! Что я нашел в помойке! – вытаскивает «ветошь» и трясет ей с таким видом, словно ему нанесли глубочайшее оскорбление. Даже неловко становится.

– Ой, а как это туда попало?! – удивляется Алиса Петровна, переводя взгляд на меня. Краснею.

– Похоже, ей мыли пол или вытирали ноги. Катя?

– Я не знала, что эта… тряпочка ценная. Прошу прощения, – выдавливаю, потупив взгляд.

– Это не «тряпочка», а салфетка! Я вышивал на ней цветочек для мамы на уроке труда в первом классе!

– Ты?! У нас мальчики занимались выжиганием, а не вышиванием! – изгибаю бровь. Становится смешно. – Прости, я не специально… Сейчас постираю. Хозяйственное мыло есть у вас? Будет как новая! – пытаюсь выхватить салфетку у «костюма», а Алиса Петровна удивляется еще сильнее.

– Не уверена… я не пользуюсь таким.

– Тогда я домой заберу. Давай.

– Вместе «постираем», – запихивает в карман пиджака. – У нас целая ночь впереди. Поласкайся хоть до утра.

От этих слов по телу бегут колючие мурашки. Воображение рисует страшные картины того, как изощренно Даниил будет мстить за мой побег. Так увлекаюсь мечтами, что не замечаю, как съедаю все пирожные.

Алиса Петровна лишних вопросов не задает. А так как мой рот занят, я только слушаю и киваю. Постепенно обстановка разряжается. Видимо, всему виной чай с мятой. Успокаивает. Даже Даниил немного расслабляется и соглашается посмотреть семейные фотографии.