Женюсь на вашей копии

– Бабка?! – в ужасе переспрашиваю, потирая воспаленную кожу и напрягая память. События прошлого дня постепенно выстраиваются в последовательную цепочку. Ну и ну… Вот это я погулял…

Некоторое время назад

– Даниил Иосифович, вам пора домой.

– Отвали, Вов. Сам разберусь. Лучше посиди со мной. Я угощаю, – ставлю перед ним стакан.

– Нет уж, извините.

– Да ладно тебе, расслабься. Мы же с тобой почти приятели. Не стесняйся.

– Даниил Иосифович…

– Что?! Зануда! Не хочешь, тогда проваливай с глаз долой. Не мешай развлекаться.

– Клуб закрывается. Все ушли. Вам тоже пора.

– Неправда. Вот она, видишь? Танцует. Пока я ей не разрешу не уйдет. Эти бабы… на все готовы ради денег, – бросаю презрительный взгляд на полуголую девицу у барной стойки. Мне неинтересен ее танец, неинтересна она. Я заплатил ей, чтобы не чувствовать себя одиноким. Окружить собственную персону вниманием.

– Давайте-ка я вас отвезу домой. Хотите с девушкой, хотите одного.

– Не хочу. Надоело.

– А чего же вам надо? – устало потирает виски.

– Сам знаешь.

– Не обучен мысли читать. По-человечески скажите.

– Маленькая стерва. Так понятнее?

– Кто?

– Миронова. Чего она ко мне прицепилась, а? Вот я все думаю, думаю… а она никак не отцепится. Пиявка, точно! Всю кровушку выпила…

– Это вы к ней прицепились, Даниил Иосифович. Сами ее отпустили, а теперь ноете. Я уже устал вам сопли подтирать. Может пора вырасти? Или не зря ваш отец за вас все решает?

Резко встаю. Вернее, пытаюсь. Ноги не держат, а внутри бурлит кровь. Как он вообще посмел со мной в таком тоне?!

– Ты… меня не учи! Умник нашелся! – замахиваюсь и бью кулаком по барной стойке. Дури хватает, чтобы разбить стекло.

– Все, доигрался. Пошли, пока не разнес тут все.

Вова невозмутимым видом кидает напуганному бармену пачку денег и, не давая мне опомниться, выводит из клуба.

Молчу. Что с ним спорить? Драться со своим же охранником дело неблагодарное. Я ему наваляю, конечно. Но не сегодня. Сейчас мне нужно только одно. Снова увидеть эту занозу, так глубоко засевшую под кожу.

– Мало ей было! Ты прикинь?! А? Невинная принцесса! Зря я ее пожалел! Ну смотри, Киса… завтра не сможешь сидеть! Это я тебе устрою!

– Даниил Иосифович, в машину давай. Хватит рассуждать.

– Эй, как там тебя? Ямщик! Гони лошадей! – начинаю напевать что-то из русских застольных. И откуда во мне столько всего намешано? Да уж… намешал я сегодня неслабо! – Куда ты? Я же сказал, мне надо по другому адресу!

– По какому?

– К жене меня вези! Совсем от рук отбились…

– Владимир Романович, чего делать-то с ним? – слышу тихий голос водителя.

– Поехали, куда сказал. Я тебе деньги плачу, а не Владимир Романович. И музыку громче! А то в сон клонит! – огрызаюсь и убедившись, что водила поехал в верном направлении, откидываюсь на спинку сидения.

– Заснул, что ли?

– Не знаю. Тормози. Заодно и проверим.

– Что, приехали? – вскакиваю. Не дождетесь! Я без Катерины спать не лягу.

– Приехали…

– Я пошел.

– Район неблагополучный. Я вас без сопровождения не пущу.

– А я по району и не собираюсь бродить. Какая квартира?

– Третья. Первый этаж.

– Прекрасно.

Собираю ноги в руки и вылезаю из жутко неудобного седана.

Прикидываю где ее окна. Вижу балкон. Света нет, темно. Конечно, время позднее. Хорошие девочки спят. Но я-то знаю, что Катерина нехорошая. Сущий дьявол, которого мне подсунула судьба. И я не позволю ей дрыхнуть, пока я не нахожу себе места.

Самым простым вариантом было бы нажать на звонок. Домофон наверняка работает. Но Катька может не захотеть открывать дверь. Нужно проявить смекалку.

В принципе балкон не такой уж и высокий. При желании можно забраться в квартиру. А желание у меня такое, что видно невооруженным глазом.

Но сначала я попытаюсь ее разбудить.

Звоню. Долгие гудки. Потом сброшено и недоступно.

Нахожу камень и зашвыриваю в окно. Никакой реакции. Беру еще и еще, пока целая куча булыжников не оказывается на лоджии. В квартире начинается шевеление. Кажется, я даже вижу ее силуэт. Пугать девушку я не планирую. Пусть знает, что это я.

– Выгляни в окошко… дам тебе… горошка, – ухмыляюсь собственной остроумности. Ноль эмоций. – Катерина! Выйди на балкон!

А в ответ – тишина.

– Миледи! Ваш верный рыцарь не может больше ждать! Я знаю, что ты дома! Цену набиваешь?  Ну чего тебе надо?! Романтики, цветов, признаний! Ну хочешь, я тебе серенаду спою? Не хочешь? А я все равно спою!

Гитары у меня нет, зато есть природный сильный голос. Подхожу к балкону и громко начинаю петь.

«Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена,

И между нами снова вдруг выросла стена.

А-а-а-а а-а-а-а-а!

Ночь пройдёт, наступит утро ясное,

Знаю, счастье нас с тобой ждёт,

Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная,

Солнце взойдёт, солнце взойдёт».

Допеваю последний куплет, а Катерина все не выходит. Только сосед со второго этажа, кажется, не слишком рад полуночному концерту под его окнами.

Пытаясь перекричать мой бархатный тенор, он не слишком культурно выражается на всю улицу. Не реагирую на агрессию. И как ему не стыдно? Я со всей душой!

Вова нервно сопит неподалеку. Ему почему-то тоже не нравится моя песня… Вот же люди пошли! Никакой романтики!