Женщин обижать не рекомендуется. Сборник

Мы вернулись в Москву, и я поселилась у него. Теперь в офис мы приезжали на его машине. Настя ни о чем меня не расспрашивала, у нее хватило на это и такта, и ума. Отец задерживался. Наконец позвонил и попросил, чтобы за ним приехала Настя. С ней поехали только Игорь с охраной. Было ясно, что Настя выиграла, отец возвращался к ней. Анюта и мать жили в деревне. Мне позвонила Римма и сказала, что директор собирает учителей на уборку школы после ремонта. Я поехала и, чертыхаясь, отмывала полы. Вечером мы все: Настя, Шура, Малый Иван, Игорь и я, собрались у отца в доме на Рублевском шоссе. Шахов так и не нашел иностранного инвестора, Идкинд перекрыл ему кислород, как сказал отец. Я его спросила:

— Когда ты выйдешь на работу?

— Я хочу передохнуть месяца три, — ответил отец.

— Через несколько дней — первое сентября, — напомнила я ему.

— Подавай заявление об уходе, — сказал отец. — Ты сейчас нужней в компании.

Я не стала уточнять, а что потом? Первого сентября я не выдержала и поехала в школу. Первое сентября для меня по-прежнему оставался праздником. Вот уже двадцать два года, с первого класса, первого сентября я шла в школу, потом в институт, потом снова в школу. Как всегда, первый раз в первый класс шла малышня. В школу их внесли парни из одиннадцатого класса. Были цветы, радость начала новой жизни для самых младших. Я целовала, меня целовали. Прозвенел первый звонок. Мои подруги ушли из учительской на уроки. Я прошла по пустым школьным коридорам. Мне было грустно. Но я была абсолютно спокойна, зная, что могу сюда вернуться. Учителей математики всегда не хватает.

РАССКАЗЫ

НЕ ПОУЖИНАТЬ ЛИ НАМ ВМЕСТЕ? Рассказ

Моя мать трижды выходила замуж. Первый муж оказался импотентом. Второй — скрягой, жмотом, выжигой, и, как только я родилась, мать его бросила. Все равно он больше четверти зарплаты на жизнь не давал, так уж лучше эту четверть получать по алиментам, и не надо его обстирывать, кормить и отчитываться за каждый потраченный рубль. Третий был бездельником и пьяницей, мать выдержала почти пять лет и развелась.

Мы с матерью уже многие годы жили вдвоем и были счастливы. Мне исполнилось двадцать пять лет, грудь у меня выпирала из всех блузок и платьев даже без лифчика. Мать говорила: это наше семейное достояние. На меня обращали внимание мужчины от двадцати до семидесяти. Предложения: «Не поужинать ли нам вместе?» — поступали почти каждый день.

— С удовольствием, — всегда отвечала я. — Только вечером я должна быть дома после девяти, у меня мама инвалид, она не встает с постели.

Очень часто после такого ответа предложение уже не повторялось. Мужчины не предполагали, что их тестируют. Этот тест мне придумала мать. У нее был опыт: все-таки трое мужей.

— При выборе мужа, — убеждала меня мать, — надо многое просчитывать. Сегодня мало настоящих мужчин. Русского мужика сломала советская власть. При всеобщей уравниловке у него всегда было мало денег. Он не мог содержать даже двух женщин. А перестав быть охотником, он стал стервятником: налететь, ухватить и отвалить. Его мечта — пришел, тут же получил свои пятнадцать минут удовольствия и отвалил. Поэтому запомни: если он просит тебя взять ключи у подруги, вычеркивай его сразу — это бесперспективно. Если мужчина любит, он должен обеспечить женщине крышу над головой, еду и одежду.

Теперь, если мужчина предлагал мне поехать на квартиру приятеля, я применяла другой тест.

— Не могу. Только в субботу и воскресенье, когда за матерью ухаживает моя тетка.

В выходные дни мужчина должен быть дома. Рисковать никто не хотел. Но однажды на мои условия про субботу и воскресенье один претендент неожиданно быстро согласился.

— Не ходи, — говорила мне мать. — Сейчас лето — жены и дети увезены на дачи. Он ничем не рискует и не прилагает усилий. Это не любовь. И еще запомни: ранней весной и поздней осенью тебе будут особенно часто предлагать провести время за городом, на даче, потому что весной на дачи еще не переехали, а осенью с дач уже съехали.

Я следовала советам матери, и предложений становилось все меньше — мои претенденты находили других женщин, которые соглашались на два часа в квартире приятеля или поздней осенью на даче.

— Мать, я так никогда не выйду замуж, — засомневалась я однажды.

— Выйдешь, — убеждала меня мать. — Их мало, но они есть.

Мать умерла внезапно. В министерстве, где она работала, ее должность сократили. Она разволновалась, кричала начальнику, что в пятьдесят лет ее не возьмут ни на одну работу. Ей стало плохо. Вызвали «скорую». Ее не довезли до больницы. Трансмуральный инфаркт.