Женщина— апельсин

— Ну… Как бы это объяснить. Я вдруг поняла, что совершенно не могу воспитывать мужчин. Они у меня вырастают не мужчинами. Я им противопоказана, это ужасно, но факт.

— О Господи! — Гнатюк тяжело вздохнул, снял трубку с телефона и показал Далиле на дверь.

Через полчаса Гнатюк открыл дверь в коридор, посмотрел на Далилу тяжелым взглядом и кивнул, приглашая ее войти.

Они сидели напротив друг друга и молчали. Далила зажала ладони между коленками и покусывала полные губы. Гнатюк осматривал ее с недоумением и растерянностью. Несколько секунд он просто ненавидел ее, люто и бессильно.

— Ну? — спросил он наконец. Далила облегченно вздохнула и улыбнулась.

— Если вы так спрашиваете, значит, я все правильно предположила, да? Ну попробуйте мне просто поверить! Скажите, где она, я ее вытащу! Вы меня не знаете, я очень приспосабливаюсь, понимаете. Я проныра, подлая, но умная проныра, я куда хочешь пролезу! И потом, я же почти в девяноста случаях из ста могу просто по лицу человека определить, что он задумал, через пять минут беседы! Вы еще не знаете, какая я дрянь! Но в жизни бывают такие моменты, когда только такая и может что-то сделать, понимаете?

Гнатюк смотрел ошарашенно. Далила раскраснелась, расхваливая себя. Размахивая руками и мотая головой, чтобы получше объяснить всю гнусность своей восхитительной натуры, она растрепала волосы и каким-то немыслимым образом расстегнулась еще на две пуговицы. Она была очень хороша.

— Ладно, — сказал задумчиво Гнатюк, — будем надеяться, что ты просто дура-дурой, а таким обычно везет. Не знаю, чем ты можешь ей помочь, но скажу все, что у меня есть. Итак. Во вчерашней перестрелке участвовали турки. Именно они и увезли Еву в своей машине. Сегодня утром наметился маленький след. Ее видели в аэропорту, она улетала с турком, причем принудительно, в Одессу. Вижу твое изумление, я уже это обдумал. У Евы не было загранпаспорта, да, не было. Я знаю, потому что пару месяцев назад была путевка в Болгарию, надо было за два дня уехать, она мне говорила, что нет паспорта. Может, этим людям ничего не стоит сделать паспорт, а уезжали они в Одессу, боясь строгого контроля и постов в международном аэропорту. Объясняю. Из Одессы запросто, без всяких виз и проблем, красивую женщину спрячут и увезут в трюме торгового или даже грузового судна. На море они хозяева.

— Вы думаете, что ее везут в Турцию? Но зачем?

— А! Вот тут очень интересно получается. Это что касается слухов. А если этот важный арестант жив и его переправили в Турцию после побега? Тогда Еве самое время поехать туда и получить медаль за хорошо выполненную работу.

— Ну, вы даете… — Далила опешила, но смотрела на Гнатюка восхищенно.

— Я живу на свете давно, хоть это и звучит банально, но кое-чему научился. Я научился не удивляться еще в молодости, когда хороший друг и сосед по комнате в общежитии вдруг оказывался работником одного весьма серьезного ведомства и писал доносы. Вербовали почти всех, но странно — завербованными оказывались самые непредсказуемые, самые принципиальные, тихие, обеспеченные! Вашему поколению этого почти не удалось попробовать, для вас это бред.

— Ладно, я поняла вашу мысль. Я в это не верю, но все может быть, согласна. Давайте сделаем так. Я должна ее найти, а там уж соображу, что дальше делать — пить за ее успехи или вытаскивать ее из дерьма. Мне все равно, чьи приказания она выполняла. Очень плохо для нее самой, если ничьи. Это значит, что моя теория о профессиональной ненормальности подтвердится и ее маниакальная жажда правосудия победила в ней элементарное желание жить. Турция так Турция! — Далила закинула руки за голову и изогнулась, потягиваясь. — Очень даже удачно, есть такие круизы по профессиям, знаете? Ну, куча специалистов по изучению маркетинга или медиков-психологов, к примеру, садится на теплоход и слушает лекции, проводит семинары, иногда вылезая на берег и посещая интересные города. Пара недель сплошного морского удовольствия. Поможете? У меня есть загранпаспорт.

— Я не знаю, как там по профессиям… Сомневаюсь, что на таком теплоходе соберут медиков, но просто вылететь в Турцию я мог бы помочь хорошему специалисту-психологу. Позвоните мне к вечеру. Тем более… — добавил задумчиво Гнатюк, — что-то вы у нас задержались с исследованиями профессиональных отклонений и проблем контактности в коллективе.

— Если поможете, я обещаю, что докторскую не буду у вас писать!

— Ну спасибо! Кстати, если хотите, я с удовольствием рекомендую вас в то самое ведомство, будете добывать сведения официально. Ну как, а?

— Смешно получится, если это самое ведомство и организовывало побег арестанта, а Ева пришла первой и прикончила его. Вот мне обрадуются, а?

— Интересная мысль. — Гнатюк уставился на Далилу тяжелым взглядом. Он никак не мог поверить, что какая-то выскочка-психолог вот так запросто оформила словами все, что тяжело и больно лежало у него внутри.

— Раз мы уже почти подружились, хотите профессиональный совет? — Далила хитро улыбнулась.

— Что, мне? Нет!