Женщина— апельсин

Ева с наслаждением размахнулась подушкой и тяжело хлопнула Далилу по голове. Далила невозмутимо сдула с лица волосы и стала медленно снимать плащ.

— Слушай, — сказала Ева устало, — я тебя уже ненавижу. Неужели ты собираешься со мной драться. Ну будь человеком, дай мне поспать!

— Я сварю тебе кофе, ты плохо выглядишь.

— Нет, я не верю, ни один мужик меня так не доставал, убирайся!

Далила стучала на кухне посудой.

Ева выключила лампу, накрыла голову подушкой, но, повертевшись, поняла, что больше не заснет. Она встала и, пошатываясь, пошла на кухню.

Далила сидела за столом, возле нее дымились две маленькие чашки, она бессмысленно таращилась в темное окно.

— Слушай, почему бы нам не выспаться как следует, какого черта, вообще!

— Я должна быть дома не позже семи без четверти.

— И что будет? — Ева села на стул и зевнула от души.

— Кеша просыпается и залазит ко мне в постель. Пожелать доброго утра.

— А если ты не одна?

— Без пятнадцати семь я всегда и везде уже одна.

— Это твоя жизненная установка? Ну, насчет сына? Когда-нибудь он же должен перестать бегать к тебе в постель по утрам.

— Я с ужасом думаю об этом времени.

— А что это ты так разволновалась вчера насчет Кумуса?

— Абсурд. Полный бред. Сюрреализм. Я — специалист в своей области… ну, предположим, что это так… Он живет рядом, но в выдуманном мире, я — единственный, кто должен ему помочь, а в результате нашего контакта я начала верить в вампиров.

— Разве ты помогаешь психически больным? Я думала, что ты специализируешься по контактам, производственному климату и тому подобному, — ты же не психиатр.

— Да, но обычно люди, имеющие трудности в общении, всегда очень близко подходят к такой грани… за которой начинается диагноз для психиатра. Наверное, я слишком впечатлительна… для специалиста. Я хочу с тобой встретиться, — закончила она вдруг неожиданно. \

Ева только что выпила кофе и застыла с чашкой у рта.

— Да, конечно, мы сто лет не виделись, я очень соскучилась по тебе, почему бы нам не встретиться!

— Сегодня в восемь ты сможешь?

— Нет, давай в шесть, это через десять минут, не придется никуда ехать. Здравствуй, Далила, как я рада тебя видеть!

— Я имею в виду вечер. — Далила встала и пошла одеваться.

— Неужели? Я не доживу. — Ева, беспрерывно зевая, проводила ее до двери, задумчиво посмотрела на часы, решила полежать пять минут, но только она прилегла, как зазвонил телефон.

— Если это ты, — сказала Ева, едва ворочая языком, — то лучше вернуться сюда, я тебя придушу, и все. Чехов. Классика.

— Это из анекдота? — спросил Николаев в трубку. — Я тут стою с портфельчиком, довольный и сытый, а тебя все нет. Мы должны были в банке встретиться!

— Но в девять же, а не в шесть!

— В девять? Да, но пока я туда-сюда, пока открыли и зафиксировали, уже и пол-одиннадцатого.

— Не может быть!

— Слава Богу, ты просто проспала, а я уж подумал, что того… Если хочешь, я за тобой заеду, приедем вместе в управление.

— Нет. Давай быстрей портфель на отпечатки, я доеду сама.

Спать хотелось невыносимо.

День завертелся. Еве принесли заключение мед-эксперта по поводу смерти Елены К. — той самой, с которой так успешно справился Кумус вечером. Обстоятельства и причина смерти были Еве известны, поэтому она прочла внимательно только приписку снизу. Елена К, была девочка без комплексов, она с удовольствием колола в руку наркотики и не собиралась лечиться от гонореи. И это при полном здоровье практически всех жизненно важных органов.

В двенадцать пришел противный Демидов и ласково сообщил, что Коту будут выдвинуты обвинения в захвате заложника, «кстати, скончавшегося, так что его показаний не будет», незаконном хранении и применении оружия и оказании сопротивления при аресте.

— Он же был в розыске! Что там у него?

— В Екатеринбург направлен запрос, но у вас же всегда так, Ева Николаевна: ловите «шестерку», визгу на всю Москву, а потом требуете, чтобы он получил много и сразу за всех.

— Мне не нужен никакой запрос. Убийство коммерсанта в январе, ограбление банка — два охранника, наезд на машину ГАИ — трое убитых. Там так много, что сразу не запомнить.

— И все это — ваши предположения, да еще к ним можно приложить сильную такую уверенность, что всем этим руководил некто Слоник — главарь, злодей! Почему бы вам, Ева Николаевна, не начать писать?

— Что… писать?

— Романы. Приключенческие романы с бравой героиней, которая всегда и везде побеждает! Она неотразима, непобедима и апельсины любит.

— Интересная мысль. Мне тут пришло в голову, как-то даже неожиданно, что вы всегда такой нервный и придурковатый, когда меня видите, потому что я вам нравлюсь. Как насчет сегодняшнего вечера? Хотя нет, сегодня у меня свидание. А как насчет завтрашнего утра? Часиков в пять-шесть? В это время я очень заводная!

Николаев столкнулся с разъяренным Демидовым в дверях.

— Не дыши так громко, — Николаев ласково отряхнул пылинку с пиджака Демидова, — а то я подумаю, что ты нашкодил!