Женщина без мужчины

— Спроси, нужен ли ему деловой партнер — женщина двадцати шести лет, незамужняя, бездетная, имеющая опыт на финансовом рынке и обожающая меха? И немного пьяная?

— Я не держу в памяти все телефоны. Мне придется обратиться к компьютеру в Вашингтоне, — сказал Грег и занялся набором номеров.

Натали пригубила шампанское, оставленное Майком. Вдруг Грег воскликнул:

— Я до тебя добрался, Уоллес! — Неожиданно еврейский акцент появился в его голосе. — Я для тебя приготовил такую девочку, что ты оближешь пальчики! Она заинтересована в торговле пушниной. Нечего сидеть взаперти, когда еще светит солнце. Это не шуточки, это очень серьезно. Речь идет о судьбе человека. Не смейся, старая ворона, не каркай. Тебя ждут здесь, как евреи манну небесную. Между прочим, она болтает по-русски!

Грег положил трубку.

— Я сделал все что мог. Он будет через сорок минут.

— Ты издеваешься надо мной?

— Нет, я, как волшебная лампа Аладдина, выполняю желания. Хочешь ему понравиться, подумай, как привести себя в порядок.

— Еще выпить шампанского?

— Может быть.

Они успели выпить с Грегом еще по бокалу и выкурить по две сигареты и были в отличном настроении, когда заметили, что к ним направляется через лужайку новый гость. Натали ожидала увидеть благополучного еврея-толстяка с сигарой в зубах, но в ее слегка искаженном от выпитого вина видении окружающего предстала тонкая стройная фигура… Седина серебрилась над головой, как нимб.

— Меховщики зовут его Казаком. У него осанка, как у кавалериста из царской гвардии. Не правда ли? — спросил Грег.

— Он скорее похож на персонаж из Фицджеральда. Вернее, на него самого… — заплетающимся языком шепнула Натали.

— Скотт Фицджеральд умер, кажется, в сорок лет, — вслух размышлял Грег.

— А ему сколько?

— Около шестидесяти.

— Он женат?

— Ой-ой-ой! Ты что-то торопишься, кузина! Он овдовел еще тогда, когда нас с тобой и на свете не было.

Уоллес, подойдя, обменялся рукопожатием с Грегом и поцеловал руку Натали.

— Первый и единственный раз в жизни я видел вас с соской во рту, кузина.

— В Москве? — удивилась Натали.

— У вас удивительная память.

— Нет, но только там я была с соской. В Америке я уже хлещу шампанское.

— Давайте выпьем вместе за нашу встречу!

Его ласковые серые глаза лучились спокойствием и теплотой.

— Вы меховщик? — спросила не очень трезвая Натали.

— Да, мисс Стюарт.

— Вы как будто окутываете меня мехом… мягким, дорогим мехом… Вероятно, я пьяна…

— Я постараюсь догнать вас… Грег, одолжи мне бутылку, ту, которая лежит у тебя во льду…

Два искрящихся бокала в его руке, хлопнувшая пробка, зеленая трава, солнце, склоняющееся к закату… Они почему-то сразу же почувствовали желание побыть в стороне от всех.

— Вы интересуетесь меховой торговлей?

— Я занимаюсь инвестициями, но хотелось бы оторваться от цифр.

— Не суйтесь в нашу сферу. Там правит закон джунглей, или, вернее, закон тайги…

— А если я готова вступить на тропу…

Натали изобразила пантомиму, будто она ступает по рискованному пути через болото. Это было смешно, потому что под ее ногами была ухоженная лужайка для крокета и все вокруг так и дышало благополучием. Она отошла метров на десять от него и оглянулась. За спиной у нее было опускающееся за горизонт, усталое от долгого осеннего дня солнце, позади него — бледный диск луны в вечереющем небе. Солнце пронизывало всю его фигуру, все его стареющее тело. Она видела его насквозь. Перед ней появился как бы рентгеновский снимок. Но она не находила в нем недостатков. Он восхитил ее.

— Почему вы позволяете дурачиться и кривляться перед вами глупой, пьяной женщине, которую вы когда-то видели с соской во рту? — спросила Натали.

— Потому что я любуюсь вами. И… хочу извлечь из вас прибыль.

— Что я могу вам дать? — Натали внезапно почувствовала себя усталой.

— Все! Все, что вы имеете.

Натали беспомощно развела руками.

— Я ничего не имею! Я пуста, как «черная дыра» во Вселенной. Деньги, которыми я распоряжаюсь, не принадлежат мне. Моя фамилия ничего не прибавит к вашей рекламе. Мои идеи — вероятно, детский лепет по сравнению с вашими. Вы же на этом бизнесе съели собаку… или волка… или рысь. Для секретарши я стара и слишком долговяза — не умещусь на диване в кабинете…

— Я предлагаю вам партнерство в фирме «Котильон».

Его просвеченная солнцем фигура вдруг материализовалась. Он говорил спокойно и взвешенно.

— Сколько и чего я должна внести?

— Только веру в меня.

Натали увидела близко его глаза и поверила…

Он положил руку на ее плечо. Рука его была тяжелой, мускулистой, но она наслаждалась ее тяжестью.

Сомнения терзали ее. Ведь она не успела ничего рассказать ему о своих идеях, она не внесла аванса, чтобы закрепить их договор. Она рассуждала, как деловая женщина, а он как кто?

Траурный кортеж медленно продвигался к кладбищу.