Женщина для Адама

     — А мне казалось, что наша ночь была для тебя просто развлечением. Адам, ты же собирался жениться на Джессике, я не имела права требовать твоей любви,  пока ты оставался  несвободен. Но любить тебя было так прекрасно, Адам... — Хрипловатая нотка проскользнула в ее страстном голосе. — Я не могла допустить, чтобы ты женился на Джессике, не узнав глубину моей любви. Потом я решила, что совершила чудовищную ошибку, что ты не испытываешь ко мне ничего серьезного. Меня не устраивала роль твоей любовницы, Адам.

     Он очень некрасиво выругался, и его пальцы на ее запястьях сжались.

     — Если бы ты любил меня по-настоящему, то не говорил бы так грубо.

     — Да... жизнь в браке с тобой будет нелегким испытанием.

     — Ты делаешь мне предложение? — Анна попыталась сделать удивленное лицо, но против воли расплылась в идиотской улыбке. Как трудно оставаться невозмутимой!

     — Я посоветовался с семьей...

     Облачко неуверенности набежало на ее радость. Ее губы задрожали:

     — Адам, если ты хочешь жениться на мне только потому, что мы с твоими детьми поладили, то...

     — Анна, моя дорогая Анна, если бы дети ненавидели тебя, мне было бы наплевать. Но так получилось, что они полюбили тебя, и это только к лучшему. — Адам хотел прояснить все до конца. — Ты не ответила. Что заставляет тебя колебаться? Моя большая семья?

     — Нет, нет. — Она подавила в зародыше глупое подозрение. — С детьми было гораздо проще подружиться, чем с тобой.

     — Тогда скажи «да», Анна! Скажи: «Я люблю тебя, Адам, и согласна выйти за тебя замуж».

     — Это принуждение, — заметила она с напускной строгостью.

     — Это две недели бесполезных разговоров, Анна, — серьезно ответил он. — Я не отпущу тебя, пока ты не согласишься стать моей.

     — Мне было так плохо без тебя! — всхлипнула она, прижимаясь к Адаму, обвивая руками его шею. — Ты — единственный мужчина, которого я соблазнила, единственный, кого полюбила.

     Он потянул ее вверх, и ее сияющие карие глаза оказались на одном уровне с его глазами.

     — Ты — единственная женщина, ради которой я нарядился в Пасхального Кролика, — промолвил он. — Первый раз я публично выставил себя идиотом. Я поклялся себе, что никогда не повторю ошибок, которые наделал тем ужасным утром. Ты открыла мне целый новый мир, и знаешь что? Оказывается, мир прекрасен, если в нем есть ты.

      — Перестань быть таким милым, — горячо прошептала Анна. — Иначе я расплачусь!

     С нежным изумлением он посмотрел на ее мокрые ресницы.

     — Никогда не понимал женщин.

     — Оно и видно, — фыркнула она, — иначе ты бы не обручился с Джессикой. Когда она велела мне держаться от тебя подальше...

     — Ты никогда не простишь, что я был помолвлен с этой мегерой? — улыбнулся Адам, потом переспросил с обеспокоенным выражением лица: — Что хотела Джессика?

     — Она нанесла мне визит, но я не скажу, что наговорила ей, не то ты станешь считать меня бесстыжей грубиянкой. Не нужно тебе знать, как женщины дерутся из-за тебя, ты и так слишком самоуверен. Будь на моем месте Хоуп, я бы не позавидовала Джессике, — сказала она. — Она бы надавала ей тумаков.

     — Подумать только, с какой семейкой я собираюсь породниться! — воскликнул Адам с деланным ужасом. Анна рассмеялась, и его глаза потемнели от страсти. — Боже, как я хочу заняться с тобой любовью! — прошептал он.

     — В таком случае, — поддразнила она с обольстительной улыбкой, от которой у него участился пульс, — давай поскорее доберемся до финиша.

     Через некоторое время, держась за руки, они пересекли финишную черту.

     — Ты показала не лучшее время, Анна, — заметил кто-то из ее знакомых, которые с превеликим любопытством рассматривали Адама.

     — Боюсь, в этом виноват я, — сказал Адам. Его улыбка стала шире, когда Анна смущенно зарделась.

     Ее внимание привлек странно знакомый голос:

     — Вот ты где, Адам!

     — Мама, что ты здесь делаешь? — В голосе Адама прозвучали незнакомые смиренные интонации, и он повернулся к высокой, элегантной женщине, которая отделилась от толпы и подошла к ним.

     Анна ахнула. Эта дама, пускай пожилая, показалась ей воплощением здоровья, она не могла быть больной бабушкой, с которой Анна разговаривала по телефону. Мать Адама была стройная, с безупречной осанкой, в прекрасно сшитом костюме.

     — Пришла поболеть за тебя, дорогой. Когда вы с Бенедиктом участвовали в соревнованиях, я всегда была рядом.

     — Не слишком ли ты старенькая, чтобы подслушивать мои телефонные разговоры?

     — Никогда не слышала ничего более вульгарного, Адам. Ты не представишь меня своей очаровательной подруге? Вы ведь Анна, не так ли? Я сгорала  от нетерпения  познакомиться  с  женщиной, ради которой мой сын нацепил костюм Кролика.

     — Как ты?.. — начал было Адам.

     Его мать покровительственно улыбнулась.

     — Если у тебя такой скрытный и необщительный сын, невольно находишь другие источники информации.

     Анна робко улыбнулась.

     — Миссис Дикон...

     Пожилая женщина посмотрела на их сцепленные руки, Анна попыталась было выдернуть пальцы, но Адам пресек ее жалкие попытки.