Женщина, я не танцую

Они оба растворились в бытие, в самом истинном его понимании. И не существовало в этот один из многих бесконечных рассветов, каждый раз единственных и уникальных, ни Станислава Зимина, ни Константина Лисовского, ни сказочного грота, затерявшегося среди одинаковых скал на дальнем морском побережье. Они будто растождествились с формой и соединились с пространством, проживая глубоко личную трансформацию и откровение.

И все же нечто более тонкое, чем речь, но и весомее мыслей Стас уловил. Может, сыграло роль пронизывающее их общее поле, где ребята действительно перемешали сознание, растворяя границы. Или все оказалось гораздо проще, и у этих конкретных двух душ, давно прошедших со-настройку, вектор мышления был устремлен в одном направлении. Кто знает? Тем не менее Стас произнес:

– Это из серии «всегда говори “да”», да?

Костя кивнул, однозначно верно поняв негромко оброненную другом фразу. Говорить возможностям и событиям «да» Стас умел лучше кого бы то ни было. Если бы в мире существовал университет, в котором бы обучали искусству чутко улавливать нужный ветер событий, то Зимин бы по праву стал во главе сего уникального заведения.

– Ты амнистирован по всем статьям своего злодеяния, – не отрывая взгляда от танцующих в рассветных лучах частичек материи, подтвердил Лисовский. – Скажу больше, я тебе благодарен за эту дурацкую поездку уровня «all-inclusive» и адский комфорт чартерной пытки. Это позволило стряхнуть налет привычки с окружающих меня возможностей и напомнило о начале пути, где тоже по-своему было много хорошего.

– О! – Стас расплылся в довольной улыбке, мысленно поставив галочку «выполнено» напротив пункта с собственным обещанием максимально компенсировать Лису страдания. Таки удалось причинить дружище счастье. – Так значит…

– Нет, обратно мы полетим нормальным рейсом! Я не настолько сейчас размяк.

Зимин рассмеялся, его голос подхватило эхо и унесло под свод пещеры.

– Ладно-ладно, я и сам хотел предложить взять другие билеты. Тоже отвык что-то от бюджетной романтики, хорошенького понемногу.

Костя хмыкнул и красноречиво закатил глаза.

Позади ребят раздались шаги.

– Ну как? – Мехмет, скрестив ноги, уселся прямо на смесь песка и каменной крошки.

– Magnifico![13]

– Muhteşem![14]

Одновременно отозвались друзья, что получилось довольно забавно, если учесть что вопрос был задан вообще на английском. На нем в итоге и остановились.

– Удивительно, что здесь еще не проводят экскурсии толпам туристов, – обводя рукой пространство, заметил Костя.

Сейчас солнце поднялось уже довольно высоко и лучи широкими полосами проникали в большое отверстие над их головами. Они смешивались с рассеянным светом, попадающим в грот через мелкие трещины в скале, создавая какую-то храмовую атмосферу.

И правда, чем не храм природы посетили лишь гости на этой планете? Если задуматься, сколько времени существует эта нетронутая никем красота? Сменялись эпохи, климат, шла борьба моря и суши, люди сражались за идеи и территории, а Великий зодчий продолжал творить красоту. И теперь у собравшихся имелась возможность ее запечатлеть, дышать ею, впитывать всеми каналами восприятия.

– Повезло, что сюда добираться несподручно для массовки, к берегу, опять же, только на байках доступ. Подозреваю, затраты на организацию такой прогулки просто не отобьются: мало кто из туристов захочет переплатить втрое больше. Надо иметь особый склад мышления, чтобы уловить разницу между этим местом и какой-нибудь доступной всем пещерой Дим или Астым.

– И прекрасно! Увидеть нечто мало растиражированное и редкое – всегда большая удача. Спасибо, что позвал и показал, – заключил Стас и потянулся, разминая затекшие конечности.

Сколько они так просидели без движения? Казалось, совсем немного.

Спонтанные гонки на гидроциклах довольно быстро выветрили из головы Зимина мысли о Жене. Соленый ветер в лицо, прохладные брызги на теле, ощущение безудержной свободы и азарт в крови. Их компания отправилась встречать рассвет на дикий пляж в составе трех байков. Как-то так само получилось, что начавшееся вполне мирно путешествие переросло в мальчишеские соревнования и выпендреж на воде.

Что особенно веселило Стаса, так это Костян, который смешивая русскую и итальянскую речь орал громче всех нечто, кратко сводящееся к содержанию: «Выкусите, мальки, когда большой брат рулит!» и «Глотайте морскую пыль, канальи!».

Неизвестно, что из этого поняли их новые приятели, но ржали они все вместе. Те в долгу не остались и тоже выкрикивали какие-то воинственные лозунги. Лисовский позади подначивал, как мог, мотивируя Стаса, во что бы то ни стало вырвать воображаемую победу. Таким образом, безбашенные покатушки получились не только насыщенными на эмоции, но и в какой-то степени целительными, без следа растворив глухое раздражение в груди Зимина, появившееся при виде танцующей Евгении рядом с другим.