Женщина, я не танцую

Зимин смерил веселящегося Костю красноречивым взглядом. Складывалось ощущение, что того либо все устраивает, либо он каким-то шестым чувством уверен, что в итоге все сложится наилучшим образом для всех участников истории. Чуйка у Лиса была отменная, в этом Стас имел возможность не раз убедиться, хотя сам Костя упорно отрицал наличие у себя развитой интуиции. Это художник-то, постоянно отирающийся на тонких слоях мироздания и таскающий оттуда идеи вкупе с вдохновением. Впрочем, у самого художника на сей счет были вполне приземленные соображения, да и пусть его.

Стас скрылся в ванной и сунул голову под прохладную струю воды, смывая избыточное напряжение. Он и правда задрал значимость происходящего, а это еще ни разу не приносило качественных плодов. Его от него не уйдет! Зимин расслабился и появился в комнате уже повеселевшим.

– Где помада? – деловито копаясь в мелочевке на трюмо, полюбопытствовал он.

– Э-э-э, бро, а ты часом не перегрелся? Или это тебя сестрица так допекла? Мне, конечно, без разницы на твои причуды, я тебя в любом виде приму, но ты подумай еще немного, взвесь хорошенько.

Стас обернулся через плечо и с недоумением покосился на друга. Тот, поигрывая пультом от кондера, продолжал вдохновенно вещать:

– Нет, ну сам посуди, перед подчиненными неудобно. Они у тебя хоть и извращуги, как выяснилось, да ведь капитан корабля должен до последнего держать лицо.

По непередаваемой мимике Стаса стало понятно, что наконец-то до него дошло.

– Кончай угорать! – он победно потряс золотистой коробочкой: – Нашел. А вот и повод заскочить на огонек к леди.

– Удачи, – напутствовал друга Костя, – и да пребудет с тобой сила… убеждения.

* * *

– Ну что там, что там? – нетерпеливо полюбопытствовала Женя, вернувшись из душа. Замотанная в одно полотенце, другим она промокала влажные пряди волос.

Оставшаяся на дежурстве Алена оторвала взгляд от экрана планшета и доложила обстановку:

– Есть подозрения, что вернулись. Но пока без особых движений.

– А?..

– Нет, никаких разговоров я не слышала.

– Жа-а-аль, – Афинская притащила на террасу маникюрный набор, решив освежить цвет лака. Ждать она не любила, так хоть занять себя чем-то полезным. Женя уселась за столик и посетовала: – И как тебе удается оставаться такой спокойной?

– Я пишу, – напомнила очевидное Алена и потрясла светящимся экраном доказательства, шикнула: – Тише будь.

Ковалева еще немного повозилась, сменив положение тела и выбирая позицию поудобнее. Затем между заговорщицами надолго воцарилось молчание.

* * *

Зимин вернулся в номер озадаченный и раздосадованный одновременно. Излишне порывисто стащил с себя поло и, скомкав, бросил на кровать. Огляделся в поисках друга, заметил открытую балконную дверь и поспешил туда.

Костя обнаружился среди подушек на лежаке, сооруженном еще в день их прилета. Он задумчиво покусывал карандаш, разглядывая собственные наброски. Рядом на полу валялись смятые листы бумаги. Если бы Стас наклонился и поднял один из них, то смог бы узнать в тонких, чуть нервных линиях образ знакомой девушки. Но ему сейчас было не до художеств: время утекало сквозь пальцы, а самый короткий путь оказался ложным.

– Это не тот номер! Ты точно не перепутал? – выводя Лисовского из раздумий, уточнил Стас. – Чета почтенных герров на симпатичных девушек не тянет даже под мухой.

– В смысле не тот? – не сразу сообразил об истинном положении вещей Костя. – Может, ты сам где-то ошибся?

– Исключено, я перепроверил. К тому же считать пока еще не разучился и с ориентацией в пространстве все в порядке. Ты вполне конкретно объяснил, где искать их комнату.

– Хм… – Лисовский поднялся и все так же, с набросками в руках, принялся мерить шагами террасу, прикидывая в уме планировку этажа.

Неужели он действительно плохо запомнил маршрут, которым тащил хитрую хромоножку. Все же была ночь, он устал и был занят Аленой во всех смыслах. Да нет же! Утром-то его ничто не отвлекало, дорогу он представлял отлично.

– Не, все правильно я тебе сказал, это точно.

Стас, пользуясь моментом, бессовестно отжал у Кости лежак и разочаровано плюхнулся на пол, подпер кулаком щеку.

– А ты пробовал узнать у регистратора? – продолжил размышлять вслух Лисовский. – Приметные же девчонки, он должен был вспомнить.

– Он и вспомнил, – скривился Стас, – но мне ничерта не сказал. Мол, не имею права разглашать, берегу приват постояльцев, и прочая чепуха.

Костя изумленно уставился на друга:

– Ты и не смог договориться?

Тот фыркнул:

– Вредный мужик попался, чем-то жизнью обиженный. Помнишь, с усишками такой, глазки бегают. Можно было бы его еще покрутить, но у них какое-то совещание случилось, короче, слился.

– Ладно, этот сменится, и все узнаешь.

– Время! – хлопнул ладонью по бедру Стас. – Его почти не осталось. Каринке только на руку будет, если я не успею, так что с этой стороны поддержки не дождешься.