Женщина, я не танцую

Жене надоело напрягать слух, и она решительно двинулась к перилам, надеясь урвать еще хоть клок впечатлений с этой паршивой овцы, то есть затеи. Решительно двинулась – это громко сказано. Впрочем, решительности-то ей было не занимать, а вот с «двинулась» вышла осечка. Легкомысленная танцующая муза так и оставалась до сих пор замотанной в полотенце, по чисто женской привычке ощущая себя так вполне комфортно. Особенно на морях, полотенце становится вообще родным атрибутом.

Проблема в том, что у столика имелся витиеватый декор, призванный продемонстрировать мастерство производителя и эстетику непосредственно меблировки, последнее играло на увеличение статусности апартаментов. Это вам не пластиковые стульчики с таким же унылым другом в комплекте из придорожной забегаловки. Тут для гостей-проживающих создавали условия, даже пепельницы стеклянные, маложивущие, правда.

Ну и случилась оказия, прямо как со шлепанцем и деревянным настилом в предыдущей серии восточной «Санта-Барбары». Столовые завитушки воспылали чувствами к белоснежной махровой тряпочке и крепко-накрепко держали свою возлюбленную. Как это и бывает у классиков, страстная любовь принадлежащих разным мирам сердец закончилась трагично.

Трагично для Алены и Жени.

Ибо последняя, как помним, обладала крайней целеустремленностью. Ромео, то есть стол, тоже сдаваться не собирался. Ну а Джульетта-полотенце, находясь меж двух огней, так и не определилась с кем остаться в финале и положилась на милость обстоятельств – Шекспир утирает скупую слезу. В итоге стол пал, в буквальном смысле. И все, что на нем находилось – тоже.

Учитывая кафельный пол, железные доспехи «Ромео», керамическое блюдо и мелочевку из Женькиной косметички на закуску вышло феерично оглушающе. Просто-таки набатом в условиях подпольной конспирации. Или правильнее сказать надпотолочной? В общем, шуму действо наделало знатного.

Кстати, с добычей предательские завитки расстаться не пожелали, посему вишенкой на торте с дивным названием «локальный армагедец» оказалась голая и с перепуганными глазищами Афинская.

Музы они такие, внезапные даже порой для себя.

* * *

Вежливый, но настойчивый стук в дверь номера этажом выше хозяева проигнорировали. Однако Зимин находился в том состоянии, когда подобные мелочи ничуть не смущают. Он чувствовал не хуже упертого агента Малдера: истина где-то рядом. Вот только руку протяни и… Дверная ручка легко поддалась, издав характерный щелчок. Стас и сам не заметил, как машинально потянул ее на себя.

Стушеваться или озаботиться мыслью: «а не вломился ли он в чужое жилье?», внезапный гость не успел. Потому что практически сразу столкнулся нос к носу с Аленой. И пусть от того, что они были знакомы, комната не переставала быть чужой, в настоящий момент Стас бы очень удивился, найдись кто сообщить ему сию банальную истину. Каким-то невероятным образом малознакомые дамочки перекочевали в разряд «своих» вместе со скудным имуществом и квадратными метрами.

Алена вздрогнула от неожиданности и замешкалась, размышляя, что предпринять. Когда они с Женькой отошли от первого шока, то сначала кинулись ликвидировать погром и, по возможности, вертать все как было. Но тут же сообразили, что безопаснее пока затаиться.

Инстинкты рептильного мозга подсказывали: стратегия опоссумов – самая верная.

Где-то между фэйспалмами и красноречивым вращением очей Алену вдруг посетила светлая мысль:

– А у нас дверь закрыта? – на границе слышимости поинтересовалась она.

Женя пожала плечами, а спустя несколько мгновений чуть ли не за сердце схватилась и с тоскливой обреченностью посмотрела в окно. Ведь именно она последняя вернулась в номер, она же его и не заперла.

Так-то – великие интриганы всегда валятся на мелочах.

Алена поняла без слов и, оставив подругу зябко кутаться в злополучное полотенце, споро метнулась в комнату на зависть Флэшу.

Вот только добежать до двери на каких-то пару секунд не успела.

Несколько ударов сердца, и на пороге уже маячил тот самый Станислав, на чью честь и достоинство они только что покусились. Ну, положим, честь его, как по мнению Алены, находилась в статусе весьма щекотливом, зато остальное… м-да, неудобно получилось.

Ой, неудобно-о-о…

Глядя на хищный оскал мужчины, последняя мысль прямо-таки запульсировала неоном в белокурой голове мадам Ковалевой. Может, блондинкой прикинуться с диагнозом «прелесть, какой дурочки»? Авось прокатит. Она похлопала ресницами, судорожно соображая как поступить. Натянуто улыбнулась:

– Станислав? Вот так встреча. Какими судьбами?

Зимин обвел понимающим взглядом помещение, оценил обстановку. Алена почти физически ощутила, как под ней рушатся перекрытия: какого черта она несет?

Нападение! Она же отлично знает, нападение – лучшая защита, а этот хмырь… то есть жертва обстоятельств, считай, на частную территорию вломился. Она в своем праве.

К сожалению, поздно Алена спохватилась. Ее насупленные брови и упершиеся в бока руки ровным счетом не произвели на гостя ни малейшего впечатления.

– Э-э-э… куда? – ее просто приподняли за талию и аккуратно, почти вежливо, переставили.