Женщина из Пятого округа

Мне пришлось пересечь улицу дю Фобур Сен-Дени — дешевый и грязный продуктовый рынок под открытым небом, где было не протолкнуться. Улицу продувал ледяной ветер, и большинство людей шли, низко опустив головы. Я взял вправо, потом резко свернул налево и, наконец, вышел на улицу де Паради. С первого взгляда она показалась мне особенно тоскливой. Длинная и узкая, с невнятными образцами архитектуры XIX века, среди которых редкие вкрапления современных построек смотрелись нелепыми заплатами. Привычной уличной суеты не наблюдалось, как, впрочем, и признаков жизни; по пути мне попадались лишь оптовые магазинчики, торгующие посудой и кухонным оборудованием. Но вот впереди замаячило заведение с вывеской «Kahve». Это было большое безликое кафе, освещенное  лампами дневного света; из динамиков орали хиты стамбульского радио. Я заглянул внутрь. За столиками сидели сплошь мужчины; с заговорщическим видом они вели разговоры за чаем. У стойки бара мирно спала парочка перебравших с утра завсегдатаев; над всем этим низко зависало облако табачного дыма. Молодой ушлый бармен отвлекся от трансляции футбольного матча и впился в меня долгим суровым взглядом, недоумевая, с чего это вдруг я завис в дверях его заведения. Своей враждебностью он явно намекал, что лучше бы мне идти отсюда своей дорогой.

Что я и сделал.

По пути мне встретилось еще два kahves, несколько турецких ресторанчиков и парочка баров с опущенными в это время дня железными ставнями. Я ускорил шаг, решив, что слишком углубился в изучение местных достопримечательностей. Теперь я сосредоточился на номерных табличках, мысленно отмечая плачевное состояние домов, к которым они были прикреплены. Дом под номером 38 показался мне самым запущенным — его фасад с облупленной штукатуркой пестрел желтыми пятнами, словно зубы заядлого курильщика Парадная дверь — высокая и массивная, — если по-хорошему, нуждалась в нескольких слоях черного лака. Я огляделся в поисках какого-нибудь подобия домофона, но увидел лишь кнопку с пометкой Porte.[35] Нажав ее, я услышал, как щелкнул замок. Чтобы открыть дверь, мне пришлось навалиться всей тяжестью своего тела. Втащив багаж, я оказался в узком коридоре с битыми почтовыми ящиками; у стен стояли переполненные урны с мусором, над ними — пара электрощитов со свисающими обрывками проводов. В глубине просматривался внутренний дворик, куда я и направился. Во двор выходили три лестницы, помеченные буквами «А», «В», «С». Двор представлял собой маленький темный колодец, над которым возвышались по четыре этажа с каждой стороны. Внутренние стены были такими же обшарпанными, как и фасад, разве что приукрашены стиранным бельем, развешанным в окнах. В воздухе витал запах прогорклою масла и гниющих овощей. На дальней стене я увидел вывеску «Sezer Confection» («Готовая одежда от Сезера»). Под вывеской был отдельный вход. Мне пришлось позвонить, чтобы войти. Никто не ответил, поэтому я позвонил еще раз. Так и не дождавшись ответа, я снова нажал на кнопку и удерживал ее секунд пятнадцать. Наконец раздались приглушенные шаги. Дверь открыл парень-качок. Он был в линялой джинсовой куртке с воротником из искусственного меха. Над верхней губой — жидкие усики, в зубах зажата сигарета. Лицо парня выражало крайнюю степень раздражения.

—      Что вы хотите? — спросил он на плохом французском

—      Мне нужен Сезер.

—      Он вас знает?

—      Аднан мне сказал…

—      А где Аднан? — оборвал он меня.

—      Я объясню это Сезеру.

—      Мне объясните.

—      Я бы предпочел…

—      Говорите мне! — Тон парня не терпел возражений.

—      Его остановили  flicks, — сказал я.

Парень напрягся.

—      Когда это случилось?

—      Меньше часа назад.

Молчание. Настороженный взгляд поверх моего плеча. Не подумал ли он, что я привел с собой компанию полицейских?

—      Ждите здесь! — Дверь захлопнулась у меня перед носом.

Я постоял во дворе минут пять, размышляя, не лучше ли мне сделать ноги. Но… Во-первых, я должен хотя бы объяснить, что произошло. Кто знает, может, Сезер парень со связями, и…

Со связями, как же, в таких-то декорациях… Трудно предположить, что здешний хозяин знаком с высокими чинами и что по его слову освободят нелегального иммигранта…

А во-вторых… Ладно, признаюсь. Что действительно удерживало меня на месте, так это осознание того, что мне больше некуда идти… а дешевое жилье крайне необходимо.

Дверь снова открылась. Парень-качок еще раз заглянул через мое плечо, желая убедиться, что все чисто, и произнес:

—      Поднимайтесь наверх, в офис.

Лестница была узкой, колесики моего чемодана шумно грохотали по ступеням.