Женщина из прошлого

Люда зябко поежилась и двинулась в другом направлении. Вымоталась она – физически и душевно – за этот рейс. Помимо обычной работы в первом классе пришлось заниматься Машенькой и ее матерью: лучше Фадеевой никто бы с этой работой не справился. Девушка, нужно сказать, вовсе не доставляла хлопот – Людмила покормила ее, напоила, как учили еще на курсе по уходу за лежачими больными в медицинском училище, а потом подходила раз в полчаса справиться, как дела. А вот женщина успела за долгий перелет надорвать ей душу: несчастная мать парализованной девочки лила слезы, не переставая. Капли не помогали, и приходилось все время быть рядом: разговаривать, утешать. Люда находила нужные слова и с твердой уверенностью повторяла, что операция будет успешной, что все очень скоро наладится. А у самой на душе скреблись черные кошки. Ощущение хрупкости и недолговечности всего сущего, которое и без того часто преследовало ее, теперь стало невыносимым.

Как только пассажиры вышли из самолета и Антонов пообещал, что поможет Маше добраться до больницы, Людмила вздохнула с облегчением. Взяла у Андрея номер мобильного на всякий случай – узнать потом, как вопрос с госпитализацией решится, и кинулась звонить мужу.

Только он один умел возвращать ей твердую почву под ногами: без Миши она не знала как жить и чувствовала себя беспомощной словно ребенок.

Пока в трубке надрывно звучали гудки, Люда успела пережить череду самых настоящих кошмаров. В голове возникали картины одна страшнее другой. Ей виделась шальная пуля и распростертое на земле тело мужа. Она задыхалась от любовных сцен с участием Миши и той женщины, которую он повстречал в ресторане…

Еще никогда, ни разу за все годы совместной жизни не было такого, чтобы Миша не ответил на ее звонок или не перезвонил тут же, через пару минут. Что именно приключилось, в этом – будь оно неладно – Королевстве Таиланд?! Людмила заставила себя успокоиться и верить в то, что Фадеев скоро объявится.

Звонка не было ни через десять минут, в течение которых Люда заканчивала дела в самолете и сдавала по описи бортовое имущество, ни позже, когда экипаж везли в машине по летному полю, ни сейчас, пока она бродила, потерянная, по стоянке и не могла отыскать собственную машину. Значит, ее ужасы были не так далеки от истины: случилось непоправимое! Мысли о смерти, слава богу, ушли сами собой – не такой Миша человек, чтобы подвергать себя опасности в тот момент, когда на нем лежит ответственность за людей. Пока рядом бригада усиления, экипаж, он и сам станет держаться как можно дальше от демонстрантов, и ребят от беды оградит. Да и сердце, всегда безошибочное в ощущении мужа и деток, подсказывало: он жив. Не болен, не ранен. А вот женщина…

Людочка задрожала, не в силах справиться с холодом, обволакивающим ее изнутри. Она выпустила из рук сумку, обхватила себя руками в бесполезной попытке согреться.

Где-то в глубине души она всегда знала – это произойдет. Слишком уж гладко все у них с Мишей сложилось: любовь, благополучие, дети. Ни бессонных ночей, ни слез отчаяния, живя с мужем шестнадцать лет, она не знала. Может, потому и поселилось в сердце это ощущение временности. Жизни всех знакомых женщин, да и ее единственный опыт до Михаила в один голос свидетельствовали о том, что идеальной любви не бывает. Что рано или поздно всплывет на поверхность то, что становится причиной душевных мук. Неужели и ей предстоит все это пережить?!

Женщина! Конечно, она видела, какими глазами смотрел Миша на ту, в ресторане! Сразу почувствовала, как сильно Фадеева тянет к этой шикарной даме в вечернем платье, и поняла, что тяга эта родом из прошлого. Но не решилась, глупая, ничего предпринять. Бездействовала! Могла ведь хоть к каким-то женским средствам прибегнуть, чтобы привязать мужа к себе. Не осмелилась. Потому что ей с детства внушили: на все божья воля. Она и решила – если суждено Михаилу влюбиться, он полюбит, что бы жена ни делала. Чего уж греха таить: всегда было известно, что рано или поздно и ее муж, как все остальные мужчины, согласно своей природе обнаружит беса в ребре. И так слишком долго длилось ее женское счастье.

А теперь оставалось только смириться, ибо бог все делит между людьми поровну: и радость, и горе, и любовь, и безразличие. Жизнь состоит из периодов, которые то дают отдохновение, то проверяют человека на прочность. У нее было веселое детство, полная разочарований юность, счастливая зрелость и вот теперь пришло время для испытаний.

Продрогшая и готовая разразиться слезами Людмила понимала, что проверок на прочность она не выдержит. Муж для нее – все: опора, защита, любовь. Исчезни он, и Люда, словно младенец, брошенный на произвол судьбы, не выживет.