Женщина-лиса

Гул голосов наверху становился тише. Дом был плоской темной крышей над моей головой, поддерживаемой лабиринтом тяжелых поперечных досок и подпорок. Земля под домом выложена мелкими речными камнями, чтобы даже в самую сухую и ветреную погоду не поднималась пыль. Но время скрыло их под слоем земли.

Столпы света поднимались и исчезали, пока я на коленях продвигался к норе. Неожиданная тень испугала меня. Но это был всего лишь необычной формы камень, поддерживающий подпорки. Следующий камень тоже напугал меня. Когда кто-то наверху ходил по комнате, доски издавали зловещий звук, похожий на весенний гром.

Я подобрался к норе, где земля была покрыта отпечатками лисьих лап и их рыжей шерстью. В воздухе удушающе пахло мускусом и чем-то кислым.

Ничто в моей жизни не подготовило меня к такому. Я всегда был центром всего: моей жены, моих слуг, моего мира. Оказывается, были и другие миры, совершенно не похожие на мой. И сейчас, застряв в пространстве между полом и землей, дыша воздухом, пахнущим чем-то посторонним, я понял, что оказался чужим, другим.

На расстоянии вытянутой руки от меня была дыра — шириной в два мои запястья, круглая, как монета и совершенно черная, без проблесков и отражений. Я протянул лампу, чтобы осветить лаз. Глубоко внутри блеснули две яркие вспышки.

На мгновение мое сердце перестало биться: из-за неожиданной боли в груди я не мог дышать. Выцветшая от времени шерсть взвилась вверх и кружилась в свете лампы.

Не дыша, я долго, не отрываясь, смотрел на два отблеска, пока те не превратились в отражения на мокром камне. Я был один.

Я сунул руку в нору и вытащил камень: серый переливающийся кварц, должно быть, оставшийся здесь после того, как мостили дорожки в саду. Это был всего лишь камень, холодный и грязный. Ничего больше.

Они жили здесь, мы напугали их, и они убежали. Но когда я увидел отблеск глаз, это не страх заставил мое сердце перестать биться. Это было страстное желание.

21. Дневник Шикуджо

Ждать, смотреть, беспокоиться.

К счастью, я к этому уже привыкла.

22. Дневник Кая-но Йошифуджи

Когда я вернулся, мои слуги все еще ждали меня.

— Там ничего нет. Не стоило поднимать такой шум из-за простого камня и беспокоить меня понапрасну. — В одной руке я держал камень, маленький, как чашечка для саке. Я рад, что мой голос не выдал моего разочарования.

Крестьянин краснеет, но продолжает настаивать:

— Мой господин, я клянусь…

— Достаточно, — говорит Хито. — Неужели вам больше нечего делать, кроме как стоять здесь и глазеть?

Он поворачивается ко мне.

— Ваша корейская парча! — Слуга начинает отряхивать мое платье, покрытое грязью и паутиной.

— Да, жизнь в провинции отрицательно сказывается на моих нарядах. Может, стоит раздобыть крестьянское платье?

Моя шутка его не рассмешила. Он продолжает ворчать.

— Мой господин, вам было совсем не обязательно лезть…

— Я хотел увидеть.

— И они были там?

— Разве я не сказал, что их там не было?

— Я просто подумал…

— Ты слишком много думаешь, Хито, о вещах, которые тебя не касаются.

Он напрягся и прибег к формальности, чтобы загладить свою вину.

— Моя госпожа, ваша жена, ждет вас в вашей комнате.

— Да, — протянул я. Моя жена — не лиса, она всегда там, где ее ожидаешь увидеть.

Я умываюсь, переодеваюсь и иду к себе в комнату, ожидая увидеть жену расстроенной и злой. Конечно, она никогда не показывает этого прямо, но мы уже достаточно долго женаты, чтобы я мог понять, когда она злится.

— Надеюсь, у тебя был интересный день, муж.

— Да, — просто отвечаю я. — Спасибо за беспокойство, но это было не обязательно.

— Они злые, лисицы, — сказала она неожиданно. — Они крадут дыхание у маленьких детей, вселяются, как демоны, в людей, сбивают путников с прямой дороги и уводят в болота на верную гибель…

Даже зная о том, что она не любит, когда ее не воспринимают всерьез, я не мог не рассмеяться.

— Откуда у тебя все эти предрассудки? Они больше подходят жене крестьянина, но не тебе!

Она покраснела.

— Все знают это. Об этом написано в сказках. Ты читал хоть одну историю, в которой лисица не была бы мстительной и злой по отношению к человеку?

— Ты читаешь слишком много сказок, жена. Они не более мстительны, чем мы с тобой.

— Они могут все уничтожить. Наш дом, нашу совместную жизнь, нашего ребенка.

Я смотрю на нее с удивлением:

— Лисы? Да какое им до нас дело? Зачем им причинять нам вред?

— Разве незачем? — с горечью говорит она.

— Как они могут это сделать? Все, что имеет для них значение, — это жизнь, их детеныши, выживание и…

Я не сказал этого. Надежды. Радости. Мечты. Она отвернулась от меня и нервно затеребила веер.

— И все же, — наконец чуть слышно произнесла жена.

— Я полагаю, они могут покусать нас или заразить какой-нибудь болезнью.

— Не дразни меня, муж. Что я сделала, чтобы заслужить твои насмешки?

Конечно, она права. В знак извинения я дотронулся до ее руки:

— Может, их никогда здесь и не было, жена. Может, слуга просто испугался, и ему показалось, что он видит глаза лисы, а это был всего лишь осколок камня.